на мясо, если она умирает.
– Почему?
– Это большие деньги, можно купить место полицейского в Майами, или просто так жить много лет у моря, и только изредка совершать ограбления по-местному. Что значит:
– По девяностопятипроцентной успешности проводимой на заказ операции, как-то:
– Выставочные бриллианты, изумруды, и рубины в оправе, сделанной на заказ у тех, кто раньше учился у Фаберже.
– Неужели ее хотят убить из-за денег?!
– Зря ты удивляешься, ибо, да, деньги стоят, но не так много, как энергия, выделяемая при коде доступа, что значит, в переводе на язык древних Незнаю, которые здесь жили когда-то:
– Это ограбление, господа, руки-ноги на стол, я, так сказать, хотя и не Котовский, но тоже:
– Могем, могем, могем, – ибо Ленька Пантелеев, здрассте-е.
– Уходи, и если уходишь, то уходи навсегда, а я пойду и спасу ее, ибо не думаю, что она лежит просто так, улыбается, как Кит, призывая Иону вместе пообедать, а как говорится:
– О размерах, простите, речи не было!
Я тоже не знал, что ты маленький-й.
– Хорошо, я пойду с тобой, но в случае победы ты должен обязаться взять нас в Майами. – И не давая оправдаться добавила: – Ты должен найти способ.
Владимир заглянул за куст, а потом отодвинул его, чтобы лучше видеть то, чему не слегка удивился. Именно та незнакомка, которая встретила его недалеко от входа в Парк, как будто знала, что он обязательно зайдет за чем-нибудь в кусты – на месте преступления отсутствовала. И только обглоданные скелеты двух чемурудников – что было видно по застывшим на костистых скулах улыбкам дружелюбного внимания, тем не менее, испускающего вот эти трубные звуки о помощи, достигающие реальности Парка КЗ – скорее всего, имеется в виду короткое замыкание:
– В виде очень жалобного писка.
– Теперь ты понял, чего добился?! – в виде ужасного сомнения прошептала вторая, тоже скорее всего, окажется, что Маргарита, отдающая – до сих пор! – свои долги злым хомо без сапиенсов.
– Нет, – скромно ответил Вова, – эти-то мне зачем?
– Они без мяса?
– Да.
– Но разговаривать умеют?
– Нет, кроме того призывного писка жертвы принесения, который тебе известен.
– Ты должен их спасти.
– Их?! Но я не вижу смысла. Пусть так и ходят, зачем им мясо на костях, ибо ясно, что, да, немного больше без одёжи, но:
– Жить-то можно, – всегда будут как те индейцы, которых только-только освежевали, но они еще не успели умереть. Для чего-то же снимали с живых кожу, ибо имели в виду:
– Жить-то можно, можно! – А то, что недолго – так это даже лучше: меньше надоедать будут, что операция прошла не зов-сем удачно.
– Более того, – Вова попросил прикурить ему стодолларовую сигару а ля Черчеллино, потом отказался:
– Кури сама, – я чуть не забыл от ужаса, что намедни, хотя и очень давно:
– Бросил, – с шестьдесят
