кивнул Стасов. – Вот вам моя первая версия: убийство вашего отца было совершено по корыстным мотивам…
– Ну да, и вы туда же! – с досадой воскликнула она.
– Вы меня не дослушали. Из вашей квартиры все-таки что-то взяли, очень маленькое по размеру…
– Я вам уже сказала: у нас ничего не пропало! – Валентина начала сердиться. – Я не для того к вам пришла, чтобы повторять в тысячный раз одно и то же.
– Послушайте, Валентина, давайте будем последовательными, – терпеливо проговорил Владислав. – В вашей квартире могла находиться вещь или документ, о существовании которого вы даже не догадывались. Вы всю жизнь проживали вместе с отцом?
– Нет, только последние два года, когда он нуждался в уходе и не мог жить один. У меня есть своя квартира, я в ней жила почти десять лет.
– Вот видите. Мало ли какой предмет мог появиться у вашего отца за эти десять лет! И он совсем не обязательно стал бы ставить вас в известность о нем.
– Я не понимаю, – Валентина нахмурилась, – о каком предмете идет речь? Вы что имеете в виду?
– Ну, например, какой-нибудь раритет из разряда фамильных ценностей или предметов коллекционирования.
– У нас нет и не было фамильных ценностей, – отрезала она. – И папа никогда ничего не коллекционировал.
– Возможно, и так, – кивнул Стасов. – Но ведь он был врачом, детским хирургом, и, как вы мне сказали, очень хорошим хирургом. На его счету сотни спасенных жизней. Кстати, у вас есть дети?
– Нет, – она слегка оторопела. – Это вы к чему?
– А к тому, что у меня, например, двое детей, и я точно знаю, что для хирурга, который бы их спас, я бы не пожалел ничего. Благодарные родители могли сделать вашему отцу любой подарок, в том числе, например, редкую монету, или марку, или набросок, сделанный известным живописцем. Или оригиналы писем известного писателя. Насколько я помню из школьного курса литературы, в вашем замечательном городе в прошлом, нет, теперь уже в позапрошлом веке любили отдыхать и строили дачи многие классики русской словесности, я не ошибаюсь? Я также не исключаю ювелирное изделие. Отказаться от подарка ваш батюшка не смог или не захотел, но и извлекать из него выгоду тоже не спешил, просто спрятал где-то у себя дома. Могло такое быть?
– Но… я об этом ничего не знаю… папа никогда не говорил…
– Это не значит, что этого не было, – твердо произнес Стасов. – Вполне могло быть. А тот факт, что в квартире порядок не был нарушен и никаких следов разгрома и поиска вы не заметили, говорит только о том, что преступник точно знал, где этот предмет или документ лежит. То есть преступник – не залетный отморозок, а человек из вашего окружения, тот, кто был близок с вашим отцом и с кем ваш отец поделился информацией.
– Вы говорите ерунду! – рассердилась Валентина.
В этот момент щеки ее вспыхнули румянцем, и Стасов отметил, что она стала еще красивее. Ах, черт возьми, какая женщина! Хотя,
