style="font-size:15px;"> Под окнами роддома
Хочу сына…
Хочу, чтоб рядом был мальчишка.
С мальчишкой в доме веселей.
И на душе светлей и чище,
И радостней любви твоей.
Хочу сына…
Не потому, что я тщеславен.
Черт с ней, с фамилией моей!
Я в этом мире не был слабым,
Но стал бы чуточку сильней.
Хочу сына…
Пускай он носит имя деда.
Или мое.
Не все ль равно.
…Ты наверху халат надела
И робко глянула в окно.
1969
Матери, мы к вам несправедливы.
Нам бы вашей нежности запас.
В редкие душевные приливы
Мы поспешно вспоминаем вас.
И однажды все-таки приедем.
Посидим за праздничным столом.
Долго будут матери соседям
О сынах рассказывать потом.
А сыны в делах больших и малых
Вновь забудут матерей своих.
И слова, не сказанные мамам,
Вспоминают на могилах их.
1969
Поздняя любовь —
Как поздняя весна,
Что приходит на землю без солнца.
Поздняя любовь чуть-чуть грустна,
Даже если радостно смеется.
Пусть морщины бороздят чело.
Я забыл,
Когда мне было двадцать.
Всё равно мне страшно повезло —
Ждать всю жизнь
И все-таки дождаться
Той любви —
Единственной,
Моей,
Чьим дыханьем жизнь моя согрета.
Поздняя весна…
И пусть за ней
Будет жарким северное лето.
1969
Кипрская легенда
Говорят, что Афродита
вышла к людям из волны.
Говорят, что в Афродиту
все на Кипре влюблены.
Говорят, она под вечер
возле Пафоса у скал
каждый раз спешит навстречу
тем, кто век ее искал.
Я и верил и не верил.
Но, приехав в ту страну,
увидал прекрасный берег,
знаменитую волну.
На рассвете и в закате
плавал в море и нырял.
Но богиню я не встретил.
И надежду потерял.
А вернувшись в белый город,
средь полночной тишины
все я слышал синий шорох
набегающей волны.
Может, был бы я в обиде,
но, лишь день вошел в зенит,
я на улицах увидел
сухопутных
