ел досыта уже давненько. Я перехватил брошенный им на Потапа голодный взгляд и предостерегающе покачал головой. Звереныш вздохнул, облизнулся длинным темным языком и отошел к ближайшей луже попить воды.
Потап как-то странно посмотрел ему вслед и… тоже облизнулся. Потом сглотнул слюну, резко дернув кадыком, и снова облизнулся.
Ну дела! Померещилось мне, что ли?
Я во все глаза уставился на Потапа. Он, видно, почувствовал, повернул лицо в мою сторону, и я снова поразился – пустой и в то же время хищный взгляд, словно на меня смотрел живоглот или упырь.
– Потап, да ты чего? Эй, Леха, очнись!
– А? – Он будто проснулся. Странный приступ закончился так же внезапно, как и начался. Из глаз Потапа ушла пустота, они стали осмысленными и усталыми. – Ты что-то сказал?
– Ты как себя чувствуешь?
– Нормально. А что?
– Да так, ерунда. – Я потер руками лицо, не в силах забыть этот его недавний взгляд, от которого мурашки побежали по коже. Хотя, возможно, мне просто почудилось. Померещилось от усталости. С кем не бывает… – Не бери в голову, Леша.
Потап в ответ хмыкнул:
– Надо же, как странно… Я уже отвык от собственного имени. Забыл, прикинь? Вот позови меня кто: «Алексей!» – и ведь не откликнусь. Прозвище прилепилось намертво, не отодрать.
– Как и у меня. Кто сейчас помнит, что меня зовут Сергеем? Да никто.
– Я помню. А еще помню, как ты появился у нас в ОБВЕ пять лет назад. – Потап улыбнулся воспоминаниям. – Ты был загорелый, аж до черноты. Крутой такой весь из себя. Глаза злые, презрительные: дескать, вы тут, как пацанва зеленая, в игрушки играете, со зверюшками возитесь, а настоящей войны и не нюхали! Обмундирование на тебе было странное – песочного цвета. На голове не то бандана, не то тюрбан, как у заправского бедуина… Тебя поэтому так и прозвали…
– Ага… Я тогда как раз после госпиталя был. После ранения… На Большой земле много повоевать пришлось, помотался по горячим точкам: Азия, Ближний Восток. Потому и форма такая… А к вам меня буквально силой перевели. Мое командование… У нас с ним конфликт вышел из-за его дочери… Короче, решил он сбагрить меня куда подальше. Вот и устроил командировочку «на тот свет». Нажал на нужные рычаги и добился приказа о моем переводе. Дескать, у тебя, Бедуин, за плечами четыре года диверсионного спецназа, а для военного егеря – это как раз то, что надо. – Я скорчил гримасу, передразнивая бывшего командира. – Вот ведь козел! Его бы сюда. Посмотрел бы я, как он со своими навыками разведчика-диверсанта от упырей уходил. Здесь, в АТРИ, совсем иные навыки требуются.
– Да уж, – Потап фыркнул. – Хорошо, что ты это быстро понял. После первого же учебного маршрута с тебя вся диверсионно-спецназовская спесь как шелуха слетела. Перестал себя умнее всех считать, начал учиться всерьез. Кстати, твой боевой опыт потом не раз при зачистках пригодился. Да и вообще, егерь из тебя получился, прямо скажем, высший класс.
– Потому что наставник хороший был, – вернул
