расписываться наловчился. Да так это у него ловко получалось, что когда однажды он, перепутав, сдал «парадный» дневник классной руководительнице, для глаз родительских предназначенный, то та и подвоха-то сразу не заметила. И может быть в нем, впервые ее бы запись подлинная появилась, если бы случайно не оказалась рядом на беду – математичка – Елизавета Павловна.
– Ну-ка, ну-ка,– схватила Елизавета Павловна дневник Мишкин.– Это когда же я Соболеву пятерку поставила по алгебре, что-то не припомню дива такого? Он и на тройку-то мой предмет не знает. Эко диво дивное! Да я ему и по геометрии одних пятерок наставила, только за прошлую неделю целых четыре,– дело было в учительской на переменке и естественно, что весь коллектив педагогический на «диво дивное» взглянуть захотел.
– Ну-у, жу-у-ук!– ахали учителя, рассматривая свои автографы завитушистые, Мишкой безукоризненно скопированные. Они-то думали, что подписи у них очень мудреные и неповторимые. И вот какой-то «шалопай понимаешь», троечник серенький из 7– го класса взял, да и уверенность эту их, одним махом ликвидировал.
Что было-о-о!!! Досталось тогда Мишке со всех сторон по полной программе. На всю школу прославился. Так что один все же дар у него был – от Бога ли, от черта ли, но был. Все это признали сразу и безоговорочно. Талант у парня вне всяких сомнений. Талант фальсификатора, а попросту если, то – жулика. И так Мишку, за эти его «художества», бичевали и гнобили, так уличали, что он и сам в талант этот свой поверил. Особенно отец постарался. Так ремнем вбивал, что не захочешь, а уверуешь.
– В кого ты у нас урод такой?– спрашивал отец, тряся перед Мишкиным носом кулаком, с зажатым в нем ремнем офицерским. Ремень был от мундира с майорской звездой, честно отцом Мишкиным выслуженной, « в несокрушимой и легендарной».– Я думал, что династии продолжателя ращу, а оказалось, что жулика выкормил, фамилию позорящего. Да тебя близко к армии подпускать нельзя, гаденыша,– ну и все в таком же духе. Потом, конечно, со временем все утряслось и в школе, и дома, но именно тогда Мишка впервые понял, что талант мошенника, в нем окружающими обнаруженный, имеет две стороны. Одну из которых, желательно никому и никогда не показывать.
Как у Луны – к примеру. Только у Луны скрытая сторона ничем от не скрытой особенно-то и не отличается и за нее Луну ремнем по заднице не хлещут. Нет, не раскаялся Мишка в содеянном, а сделал вывод для себя, что нужно быть внимательнее и осторожнее.
Школу Мишка закончил все на те же тройки дежурные и в отличие от обремененных всяческими знаниями одноклассников, не стал ломать голову, куда ему бежать с аттестатом, чтобы знания эти преумножить.
Амбиций у Мишки не было, поэтому пошел он работать на рынок грузчиком.
«А что? У нас любой труд почетен», – так родителям и заявил. А те, к тому времени, уже на Мишку рукой махнули и не ждали от него каких-либо достижений.
А Мишка, разгружая из фур мешки с картошкой и луком, присматривался к взрослой
