кто-то окликнул воина, и тот, резко отпустив Лею, да так, что она с трудом устояла, оставил ее, направляясь к группе других призраков. Девушка смотрела вслед уходящему врагу – он был высок, с ярко обозначенными, широкими плечами и достаточно узкой талией. Темная кольчуга идеально сидела на нем, подчеркивая совершенное тело воина – сильное, выносливое. Его ноги – длинные, мускулистые, передвигались очень быстро, но в тоже время мягко – и Леа невольно удивилась, как при таком росте можно было столь грациозно двигаться.
Стоящие рядом женщины окинули Лею осуждающе – обреченным взглядом и демонстративно отодвинулись от нее, перешептываясь меж собой. Она непонимающе посмотрела на своих сестер по несчастью, молчаливо вопрошая – «за что»? Но ответа не последовало – вместо него к пленницам подошло трое воинов – тоже высоких, крепких. Но теперь, с частично смытой краской, они не выглядели, как выходцы из преисподни. Они были людьми, но оставались врагами.
Леа вся сжалась, когда воины начали беседовать о чем-то. Их язык – грубый, гортанный, звучал не музыкой, а рычаньем, и непонятно было – ругаются ли они, или же мирно беседуют. Меж тем, дождь усиливался, превращаясь в полноценный ливень. Леа задрожала – усталость, страх и прохладный утренний воздух сделали свое дело. Мысль о том, что им еще предстояло идти куда-то вот так, под потоками воды, показалась девушке ужасающей. Вряд ли она осилит этот путь. Упадет где-нибудь по дороге, и просто-напросто захлебнется в луже: Леа не ощущала ни физических, ни духовных сил, чтобы бороться.
Но в этот раз опасения ее не осуществились. Послышалось ржание лошадей, и вот уже из-за поворота на лесную тропу выехало несколько телег. Как оказалось, они были предназначены для пленниц. Под крики мужчин несчастные взобрались на них, обреченно глядя на корабли, что стояли у берега. Не было им пути назад. Вся их прежняя жизнь сгорела – вместе с замком этой страшной ночью.
Леа забилась в самый угол. Спина тут же заболела, напоминая о ночном падении девушки. Боль была такая сильная, что Леа едва не плакала. Она, обхватив колени руками, с горечью смотрела на свои стопы – ее красивые туфельки так и остались валяться в траве. Отчего-то это стало последней каплей, добившей Лею. Девушка уткнулась лицом в свои холодные ладони, плача. У нее больше не было сил сдерживаться.
Утро было наполнено туманом, прохладой и печалью. Леа, откинув голову, невидящим взором смотрела на пейзажи, открывающиеся ее глазам – лесная тропа сменилась холмами, а после – лугами, поросшими ромашками. За ними показался мост – узкий, высеченный из скалы, он расположился надо рвом, заполненным темной водой.
Грубое, лишенное всякого изящества и красоты, каменное строение, именуемое замком, мрачно выглядывало из густого тумана. Высокие, крепостные стены, обступившие его со всех сторон, были такого же цвета. На них – на определенном расстоянии, стояли дозорные. Тут же один из них подал сигнал, и огромные ворота-великаны
