после того, как я однажды приказала стать ему демоном, здорово изменился. Так, будто в ту ночь неожиданно нащупал грань, за которую не следует переступать. А когда я как-то рискнула задать вопрос на эту тему, он очень долго на меня смотрел и после этого твердо ответил:
– Я больше не хочу быть демоном, Гайдэ. И не хочу чувствовать то, что когда-то испытал. Мне кажется, я могу быть не только порождением мрака. И хотел бы посмотреть, каким стану, если запру своего демона и однажды сумею его победить.
Больше мы на эту тему не разговаривали. Однако Риа, которая случайно нас услышала, с тех пор стала смотреть на шейри очень странными глазами. Мы больше не слышали от нее недобрых слов в адрес моего изменчивого друга, и ни разу с того самого дня она не позволила себе продемонстрировать прежнюю неприязнь.
А вот теперь мы покинули Фарлион, чтобы я смогла наконец закончить дела на Равнине. Покинули его вдвоем, потому что хотели обернуться туда и обратно всего за дюжину дней. А парни, хоть и хорошие у них теперь кони, нас бы непременно задержали. Потому что с Лином мы могли днем бежать по обычной дороге, а по ночам преодолевать огромные расстояния, уже не завися от Трактов, попутчиков, эрхов и всего остального.
Что же касается Фаэса, то с ним договорились так: он уезжает к прорыву вместе с Фантомами, изучает обстановку, я стараюсь к обозначенному сроку вернуться, а потом мы все вместе соображаем, что предпринять. При этом Фаэс старательно поддерживает нашу легенду, а Фантомов везде и всюду представляет как свой элитный отряд, которому не страшны ни волки, ни Твари, ни старшие демоны. Что, если честно, почти соответствовало истине. Да и кто бы стал его ловить на лжи? Мало ли какие у него люди имеются в подчинении? Фарлион стоит на отшибе, народу там всегда много, хорошие воины ценятся… почему бы и не быть у Фаэса элитному отряду?
На том и порешили, ко всеобщему удовлетворению.
Остановились мы с Лином на том самом холме и возле той самой пещеры, где я почти полгода провела, постигая нелегкую науку своих братьев-скаронов.
За время нашего отсутствия она немного изменилась, однако и тренировочная площадка, и «разминочная» беговая дорожка сохранились. Даже чурбаки, которые я использовала для отработки ударов, остались на месте. Только капитально поросли зеленью, занеслись опавшими листьями, запылились, пришли в запустение. Так что теперь было нелегко понять, что здесь когда-то побывал человек.
«Узнаешь?» – со странным смешком спросил Лин, складывая крылья.
Я невольно улыбнулась.
– А то. Здесь, кажется, осталась частичка меня. Полгода жизни прошло. И знаешь… у меня такое чувство, будто мы вернулись домой.
Шейри тут же погрустнел, и я ласково погладила его по шее.
Мы помолчали, вспоминая недавний визит в дом тетушки Айны, на котором настояла именно я. Дружно вздохнули, когда снова вспомнили, с какой осторожностью подходили к
