и сама себе улыбается. Деревенские привыкли к ее красоте, да тихому нраву, а заезжие каждый раз диву давались. Князь с воеводой, как на порубежье мимо проезжал, девок деревенских встретил, коня осадил, дело то молодое. Слово за слово, про житье бытье, а как малявку увидал– побледнел. Люди сказывали, все расспрашивал: Кто такая, да чья?
– Поди, поиграй с ребятами, Милана. Слышишь, меня дочка?
Девочка послушно глянула на мать, взяла тулупчик и стала одеваться.
Мать вздохнула: Беда мне с тобой Милана! Но девочки уже в избе не было. Женщина знала, что не пойдет дочь туда, где все. Затеет игру, то ли с котом, то ли собаку в дом притащит, или сядет на пригорок и будет смотреть на опушку леса, словно, ждет кого-то.
Милана, действительно, как и предполагала мать, пошла на окраину деревни, села на свой любимый пенек на пригорке и прислушалась. Ждала она весну, ой, как ждала. Тепла, солнца, да первых жаворонков. Побегут ручьи, расцветет все, река разольется, зашумят травы, можно будет пойти в лес, там столько интересного, там друзья. Как же мать не понимает, скучно ей с девчонками бегать. В лесу и с травинкой поговорить можно, и ручей про дальние страны расскажет, глядишь, и дядька Леший появится, меду даст или на малинник укажет, а пока зима, в лес мать запретила ходить строго настрого. Навье время, темное. Говорит: Лешак утащит или кикимора задушит. Милана рассмеялась, – Как же Леший утащит? Он ведь такой добрый. А что если только зайти, никто ведь не узнает. До сумерек далеко еще: Я, туда и обратно. Рядом с Миланой играли сверстники.
– Милана, айда с нами,– крикнул соседский парнишка, Петр.
Девочка только махнула ему рукой, и направилась, не оглядываясь в лес.
– Милана, ты куда? Вернись! Мамка заругает,– не унимался паренек.
– Петруша, ты ей не говори, я быстро. Девочка, просительно прищурила глаза.
Петр, бросил санки, он был постарше, на голову выше девочки, и ему самому безумно хотелось глянуть, на кикимор, да всякую нежить лесную, которой пугали ребят старики.
– Подожди Миланка, с тобой пойду.
Милана улыбнулась, Петр растаял от ее улыбки, взял девочку за руку, и дети направились к лесу. Милана еще раз признательно глянула на мальчика своими бездонными глазами, Петр покраснел: Что это со мной? Она же девчонка,– он отдернул руку, пошел чуть быстрей, Милана семенила следом, стараясь не отставать.
Глава 3
Лютый пробирался сквозь заросли и березняк. Мужчина шел без отдыха несколько часов, пытаясь разогнать наваждение прошлой ночи. Сон не шел из головы. Эти синие, глубокие глаза, и почти нереальное чувство любви, боли, гнева и ненависти, которые он испытывал к их обладательнице. Самое странное, что эти чувства он отчетливо переживал наяву каждый раз, вспоминая тот сон. Как можно любить и ненавидеть одновременно, тем более ту, которой нет, которая лишь в его воображении, и приходит во сне. Еще острее он почувствовал свое одиночество, тоска сжала сердце.
Когда –то, он был обычным человеком, воином. У него
