Пуанкаре задерживает меня в течение нескольких минут. Мы обмениваемся нашими впечатлениями, которыми мы оба вполне довольны.
Возвратясь в Петербург по железной дороге в три четверти первого, я узнаю, что сегодня после полудня без всякого повода, по знаку, идущему неизвестно откуда, забастовали главнейшие заводы и что в нескольких местах произошли столкновения с полицией. Мой осведомитель, хорошо знающий рабочую среду, утверждает, что движение было вызвано немецкими агентами.
Вторник, 21 июля Президент Республики посвящает сегодняшний день осмотру Петербурга. Прежде чем покинуть Петергоф, он провел переговоры с царем. Пункт за пунктом они обсудили все вопросы, входившие в настоящий момент в дипломатическую повестку дня: напряженные отношения между Грецией и Турцией; интриги правительства Болгарии на Балканах, прибытие в Албанию князя Вьедского; практическое применение англо-русских соглашений в Персии; политическая ориентация скандинавских государств и т. д. Они завершили обзор этих вопросов обсуждением проблемы спора между Австрией и Сербией – проблемы, с каждым днем становившейся все более тревожной из-за высокомерной и непонятной позиции Австрии. Пуанкаре самым решительным образом настаивал на том, что единственный путь для сохранения всеобщего мира – открытая дискуссия между великими державами и принятие мер для того, чтобы одна сторона не противостояла другой. «Этот метод так хорошо послужил нам в 1913 году, – заявил он. – Давайте попытаемся воспользоваться им вновь!..» Николай II полностью с этим согласился. В половине второго я отправляюсь ожидать на императорской пристани вблизи Николаевского моста. Морской министр, градоначальник, комендант города и городские власти находятся там, чтобы его встретить.
Согласно старинному славянскому обычаю, граф Иван Толстой, городской голова столицы, подносит хлеб-соль.
Затем мы садимся в экипаж, чтобы отправиться в Петропавловскую крепость, являющуюся государственной тюрьмой и усыпальницей Романовых. Согласно обычаю, президент возложит венок на могилу Александра III, творца Союза.
Наши экипажи крупной рысью едут вдоль Невы, сопровождаемые гвардейскими казаками, ярко-красные мундиры которых сверкают на солнце.
Несколько дней тому назад, когда я обсуждал с Сазоновым последние подробности визита президента, он сказал мне смеясь:
– Гвардейские казаки назначены для сопровождения президента. Вы увидите, какое они представят красивое зрелище. Это великолепные и страшные молодцы. Кроме того, они одеты в красное. А я думаю, что господин Вивиани не относится с ненавистью к этому цвету.
Я ответил:
– Нет, он его не ненавидит, но его глаз художника наслаждается им вполне лишь тогда, когда он соединен с белым и синим.
В своих красных мундирах эти казаки, бородатые и косматые, действительно наводят ужас. Когда наши экипажи въезжают вместе с
