ракет и выйти на уровень большой, а тем более межконтинентальной дальности.
Во-первых, лишь некоторые из этих государств располагают научной, исследовательской, экспериментальной и производственной базой, и то с весьма ограниченными возможностями, явно недостаточными для решения сложных проблем стратегического ракетостроения.
Во-вторых, процесс создания баллистических ракет большой дальности невозможно укрыть от заинтересованного внимания общественности и контроля государств мирового сообщества: стендовые и полигонные испытания таких ракет, а тем более экспериментальные отработочные пуски за пределы национальных территорий, зафиксированные разведывательными системами различных государств, дают достаточно информации, чтобы не ошибиться относительно технического облика разрабатываемого оружия.
И всё же, при отсутствии опыта эксплуатации ракетного оружия и возможной политической нестабильности в странах мира появляется повышенный риск случайного, несанкционированного или провокационного применения такого оружия.
Пока наибольшая угроза от ракетного оружия «третьих» стран существует для государств Ближнего и Среднего Востока, Африки, Западной Европы, Содружества независимых государств, в том числе и России, Индии и Китая. В силу особого геостратегического расположения территории США не достижима для оружия тех стран «третьего» мира, которые сегодня таким оружием владеют.
Особое внимание следует обратить на возможные технологические прорывы, которые могут привести к достижению односторонних военных преимуществ, открывающих стране, им обладающей, большие возможности играть заглавную роль в мировом сообществе.
Речь здесь прежде всего идёт об американской программе противоракетной обороны и её разновидностей, призванной обеспечить перехват ограниченного количества боевых блоков и тем самым нейтрализовать случайные, несанкционированные одиночные и немногочисленные групповые пуски, в том числе и со стороны «третьих» стран. Следовало бы отметить условность ссылки на ограниченность возможностей противоракетной обороны для такой высокоразвитой страны как США. Переход от ограниченной к широкомасштабной противоракетной обороне, по оценкам, может составить период не более 2–3 лет. Поэтому закономерно, что одностороннее создание даже ограниченной системы противоракетной обороны приведет к нарушению стратегической стабильности.
В начале XXI в. американские идеологи увидели в развертывании глобальной по масштабам и коалиционной по международной интеграции стратегической противоракетной обороны под эгидой США не только инструмент противодействия глобализации ракетной опасности, но и действенный политический механизм поддержания гегемонии в мире. Однако подобная политика наносит существенный ущерб национальным интересам всех ядерных государств, вынуждая последних предпринимать ответные меры, несет в себе мощный
