В. Вильсона 1917 г. и Версальский и Сен-Жерменский договоры 1919 г. обозначили торжество национальных государств. Однако в последние десятилетия XX века оптика венских теоретиков оказалась вновь востребованной, как мы попытаемся показать, не только благодаря их теоретической последовательности, но иногда и вопреки ей.
Кадрирование: две теоретических рамки
Предсказуемым образом Отто Бауэр утверждает, что только социализм явится единственным реальным осуществлением национального принципа, однако для нас важна логика подобного заявления – оно основывается на разведении вслед за Фихте понятий «народа» и «нации» (см.: Тесля, 2014), которые могут наконец совпасть при социализме, как совпадали они во времена первобытно-общинного строя, т. е. история замкнется в кольцо и подобно тому, как строй будущего будет диалектическим возвращением к коммунизму доисторического времени, так и в плане национальном то разделение, которое в классовую эпоху существует между «народом» и «нацией», окажется снятым на новом витке исторического развития. Однако независимо от телеологизма «Коммунистического манифеста…» 1848 г. это рассуждение опирается на логику вовлечения все новых индивидов в культурное пространство, ранее принадлежащее лишь высшим классам, т. е. на смену пространственно и классово сегментированной культуре приходит универсальная (в данных пространственных границах) культура:
«Только демократический социализм в состоянии будет вовлечь все население в круг национальной культурной общности…
Только социализм создаст действительно национальное воспитание. Это – то воспитание, о котором мечтал Иоганн Готлиб Фихте[4]: элементы своего образования оно „сделает отнюдь не собственностью, как до сих пор, а личной составной частью воспитанника“ оно, таким образом, в каждом детище нации будет проявлять путем передачи национальной культуры его истинный национальный характер.
А на основе национального воспитания вырастет и национальная культура» (Бауэр, 1909 [1907]: 105, 106).
Напряжение, которое существует в логике Бауэра, отчетливо проявляется в его стремлении теоретически апропрпировать учение о нации Руссо. Прежде всего, Бауэр совершенно справедливо отмечает несовместимость, существующую между воззрениями Руссо и либеральной политической мыслью (см., напр.: Новгородцев, 1996 [1909]: та. 1), покоящейся на двуедином принципе автономии субъекта и частной собственности:
«…право частной собственности на орудия труда… означает, что нация отказалась от возможности самой определять свои судьбы, доверивши их воле отдельных единиц. Эти же единицы решают не судьбы нации, а свою собственную судьбу…» (Бауэр, 1909 [1907]: 108).
Если требование «национального государства» присуще буржуазной эпохе, то одновременно она оказывается неспособной его реализовать вполне – а именно из состава «нации» оказывается
Здесь и далее все выделения в цитатах, кроме специально отмеченных, принадлежат авторам цитируемых фрагментов.
