числом, он так и не смог объяснить, что он там искал, но какая-то сила настойчиво влекла его к тому месту, а он не рассуждая повиновался.
Явно что-то принуждало его так себя вести. И в эту ночь в новом доме он снова проснулся в 3 часа 15 минут, его опять тревожило, что происходит там, во дворе. Дети все больше его раздражали. После того как семья переехала, они превратились в каких-то чертенят, маленьких чудовищ, на которых не было никакой управы и которых следовало бы жестоко наказать.
То же настроение было у Кэти: детишки стали раздражать ее. Напряженные отношения с Джорджем и огромное количество дел по дому накануне Рождества окончательно вымотали ее. На четвертый день нервы ее не выдержали, и они вместе с мужем задали трепку Дэнни, Крису и Мисси; сначала их пороли ремнем, а затем избили тяжелой деревянной ложкой. За что? За то, что дети случайно разбили витраж в виде полумесяца на окне в игровой комнате.
Наступил понедельник, 22 декабря 1975 года. Ранним утром в Амитивилле было ужасно холодно. Город расположен на атлантической стороне острова Лонг-Айленд, и океанические ветра с северо-востока определяют погоду. Термометр показывал где-то около 8 градусов, и метеорологи предсказывали, что на Рождество выпадет снег.
Дети были у себя в игровой комнате, они поутихли после вчерашней трепки. Джордж снова не поехал в офис, он все сидел в гостиной, бросая полено за поленом в пляшущее пламя камина. Кэти что-то писала за обеденным столом на кухне.
Она составляла список того, что нужно купить к Рождеству, но думала совсем о другом. Жалея о содеянном накануне вечером, она корила себя за то, что они с Джорджем, если так можно выразиться, перестарались и избили ребятишек. Еще нужно было купить подарки, и Кэти понимала, что необходимо выбраться и пройтись по магазинам, но почему-то, с тех пор, как они с супругом и детишками въехали в этот дом, у нее не было ни малейшего желания куда-то ехать или идти. Стоило ей внести в список имя тетушки Терезы, как вдруг она оцепенела и ее карандаш замер в воздухе.
Она почувствовала, что кто-то подошел к ней сзади и обнял ее, затем взял ее за руку и погладил. Кто-то легко потрогал ее, успокаивая, в этом ком-то ощущалась внутренняя сила. Кэти вздрогнула, но не испугалась: это поглаживание было похоже на прикосновение матери, утешающей свою дочь. Кэти показалось, что мягкая женская рука опустилась на ее собственную руку!
– Мамочка! Иди сюда, быстрее! – позвал ее Крис из коридора третьего этажа.
Кэти встрепенулась. Чары растаяли; больше никто не касался ее руки. Кэти побежала наверх к детям. Все трое собрались в ванной комнате и изумленно рассматривали унитаз. Внутри унитаз был абсолютно черным, словно кто-то выкрасил его от самых краев до дна. Кэти надавила на рукоять, вода омыла внутреннюю поверхность, но чернота не сошла.
Кэти оторвала кусок туалетной бумаги и попыталась стереть черноту, но тщетно.
– Уму непостижимо! Я ведь только вчера обработала унитаз «клороксом»! – вскрикнула она, строго
