что с ней кто-то из мальчиков, но потом услышала, как Мисси сказала: «Какой снег красивый, правда, Джоди?»
Кэти вошла в спальню, дочь сидела в своем маленьком кресле-качалке и глядела в окно на падающий снег. Кэти осмотрелась. В комнате никого, кроме дочурки, не было.
– С кем это ты тут разговариваешь, Мисси? С ангелом?
Мисси взглянула на мать, затем перевела взгляд на кого-то в комнате.
– Нет, мама. Я разговариваю с Джоди.
Кэти повернула голову, вглядываясь туда, куда смотрела Мисси. Там никого не было, кроме нескольких игрушек, валявшихся на полу.
– Джоди? Кто это, одна из твоих новых кукол?
– Нет, Джоди – свинка. Он мой друг. Никто не может его увидеть, только я.
Кэти знала, что многие дети в возрасте Мисси придумывают людей и животных, чтобы поговорить с ними, она предположила, что у дочери разыгралось воображение. Тогда еще Джордж не рассказал ей, что произошло в комнате Мисси прошлой ночью.
Еще один сюрприз ожидал Кэти буквально через несколько минут на самом верхнем этаже: когда она поднялась к мальчикам, они, забрав пижамы, были уже у себя в спальне. Обычно Дэнни и Крис с неохотой отправлялись спать, и уложить их можно было только после десяти. В этот вечер они без напоминания были в спальне уже в половине десятого.
– Что это с вами, мальчики? – спросила Кэти. – Откуда вдруг такое послушание?
Мальчики, пожав плечами, продолжали раздеваться.
– Здесь теплее, – объяснил наконец Дэнни. – Мы хотим играть только здесь и больше нигде.
Кэти зашла в детскую, ее крайне удивил царивший там холод. Все окна были плотно закрыты, но в комнате стоял просто лютый мороз. Между тем и в коридоре, и в спальне мальчишек температура была вполне нормальная.
Она потрогала радиатор. Он был горячим!
Кэти рассказала Джорджу о происходящем наверху. Но ему было так хорошо и уютно у камина, что вставать и проверять, что там случилось, совсем не хотелось, и он решил отложить осмотр детской на утро. В полночь Кэти и Джордж улеглись спать.
В занесенном снегом Амитивилле небо прояснилось, как и на расстоянии пятнадцати миль от дома на Оушен-авеню, там, где находился дом приходских священников Лонг-Айленда. Отец Манкусо отошел от окна. У него болела голова. Желудок болел от колик, вызванных гриппом. Священник вспотел, почувствовав удушающую жару, снял халат. Но стоило раздеться, его тут же охватил сильнейший озноб.
Отец Манкусо забрался под одеяло. Ему все еще было очень холодно, он заметил, что у него изо рта идет пар, как на морозном воздухе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного
