его кокаином такого высокого качества. Хочешь спросить, почему человек, который скорее всего проведёт остаток своей жизни за решёткой, до сих пор на свободе? Ридлеру всё это время каким-то образом удавалось ходить по грани, постоянно ускользая от правосудия. Он, словно чувствует неладное и уходит от ареста, обходя расставленные ловушки. Ридлер опытен, скрытен и очень осторожен. И всё же на этот счёт у ФБР есть предположение, что в полиции у него имеется свой покровитель. Теперь ты понимаешь, почему ФБР решило разыграть всё до верного с его арестом и взять с поличным. А теперь о самом главном. Ридлер искушён и удачлив. Но принятые руководством операцией меры повышенной секретности беспрецедентны. Так что, если в дело не вмешается случай, и не возникнет ничего непредвиденного, то твоё участие в операции сведётся к роли статистки. Поэтому хочу тебя предупредить… – Грожан не договорил, увидев испытывающий взгляд племянницы. – Никакой самодеятельности! – продолжил он, смягчив тон и подобрев в лице.
– Обещаю, – сказала Мари, устало прикрыв свои глаза.
С тех пор, как дядя потерял всякую надежду переманить Мари из её родного участка под своё тёплое крылышко, ей уже не раз приходилось давать подобные обещания. Удовлетворённый услышанным мужчина вдруг спохватился и взглянул на часы, что были на его руке.
– Ну, мне пора на работу, – сказал он. – Не нужно меня провожать.
Встав из-за стола, он наклонился над девушкой, нежно поцеловал её в лоб и удалился, оставив наедине с её завтраком, к которому она так и не притронулась.
В Лос-Анджелесе был день. Вдали звал океан.
Николь с задумчивым видом стояла у окна своего гостиничного номера. В её распоряжении было несколько часов отдыха, полагающихся ей после долгого перелёта через Атлантику. Но она, войдя в дверь немногим более получаса назад, так и не сбросила с себя тесную форму. Спустившись откуда-то сверху, перед окном повисла площадка мойщика окон. Увидев Николь, человек за стеклом расплылся в нелепой улыбке и принялся старательно натирать его. Задёрнув штору, Николь посмотрела на часы на руке. Они показывали 15.00 местного времени. Николь подошла к кровати, на которой лежал её чемодан. Открыв его, она извлекла из-под аккуратно сложенной одежды тугой бумажный пакет и опустила его на дно сумочки, с которой обыкновенно выходила в город. Снова взглянув на часы, она подхватила её и, ненадолго задержавшись у зеркала, подошла к двери. Она повернула ручку, но дверь не поддалась. Николь ещё раз потянула дверь на себя, но безрезультатно. Дверь была заперта. Достав из кармана жакета ключ, Николь вставила его в замочную скважину. Но тот, кто запер дверь снаружи, оставил в ней свой. Николь прислушалась у самой двери. За ней было тихо. Она громко позвала: «Эй, кто-нибудь!» И постучала в дверь. Потом снова и сильнее. Но ничего. За дверью по-прежнему было тихо. Николь с отчаянием посмотрела на часы. Она вернулась к кровати и сняла трубку телефона на тумбочке возле. Но не успели её пальцы коснуться клавиш, как она отняла её от уха. Телефон не работал. Положив
