Наконец, мне это надоело.
– Послушайте, у меня ужасно болит голова, мне надо в больницу, на меня напали вообще-то! – я решила, что лучше потянуть время. – А вы тут со своими вопросами дурацкими.
– Установление личности не дурацкий вопрос, – вдруг строго сказал молодой напарник капитана. Сказал и как-то сам даже смешался. Побоялся собственной активности.
Я думала, что капитан станет злиться, будет меня допрашивать, но он вдруг улыбнулся.
– Хорошо. Отправляйтесь в больницу, вас отвезет наш сотрудник. Но сержант поедет с вами, для охраны. Завтра утром привезешь барышню ко мне на допрос, в отделение, – это уже он говорил на ходу, обращаясь к молодому.
Я на миг почувствовала облегчение. Меня проводили до машины, сержант сел спереди с водителем. И на полицейском уазике мы благополучно добрались до больницы. По дороге я не к месту подумала, что дома не кормленый мой бедный кот. А потом вдруг поразила новая мысль: а увижу ли я вообще еще когда-нибудь своего кота, своих родных и близких. Катание на полицейской машине уверенности в завтрашнем дне явно не прибавило.
В больнице меня обследовали, даже положили в палату. Сотрясение мозга – таков был мой неутешительный диагноз. Одно радовало, свидание в отделении переносилось на несколько дней вперед. Я совсем не жаждала объясняться с капитаном. Особенно чувствуя, что он получал прямо-таки удовольствие от того, что девушка, отвергнувшая его при встрече, теперь находилась в зависимости от него. И я пообещала себе не давать ему спуску. Пусть скалится сколько угодно, но об меня он свои зубы точно обломает.
Глава 3
Кира
–Кир, ты ужасы какие-то рассказываешь!
Голос Ритки в трубке звучал весьма взволнованно.
– Чистая правда, к сожалению. И то, что наш обман раскрыт, боюсь, тоже.
– Да фиг с ним, разберусь, – отозвалась подруга. – Но как же так, на тебя напали, тебя ударили, но ты еще и подозреваемая? Где логика у этих работничков!
Я была с Риткой согласна.
– Мне жаль, но теперь ты вряд ли получишь свое повышение. Борис Иванович, похоже, выиграет.
Даже в трубке мне было слышно, как подруга заскрежетала зубами. Ей эта война давалась нелегко и проиграть в самом конце было более чем обидно. Я прекрасно ее понимала. Да что поделаешь.
– Что думаешь говорить на допросе? – наконец вернулась подруга к насущному вопросу.
Я пожала плечами.
– Правду, разумеется. В конце концов, то, что у меня чужой пропуск еще не говорит о том, что я украла ценную вещь из музея. Хоть и делает меня весьма подозрительной личностью.
– Думаешь, они смогут что-то доказать? Глупости все это. Не переживай, лучше отлеживайся в больничке и ни о чем не думай.
– Легко тебе говорить, – вздохнула я.– Если бы ты видела лицо этого капитана. Да он меня уже заранее обвинил во всех грехах и просто мечтает отыграться.
– Ты что с ним знакома? – удивилась Рита.
Пришлось рассказать ей историю нашего малоприятного
