style="font-size:15px;"> – Ты, наверное, молод и чудесен, радость моя? – спросила девушка.
– Ну конечно, красавица. Я счастлив стоять сейчас рядом с тобой. Я люблю девиц.
– Но что же нам делать?
– За мной! – закричал Гриша Лоно, захватив девушку своей ласковой рукой, желающей доставить радость и любовь, и словно взлетая куда-то к вершинам чувств и страстей, чтобы замереть там, образовав тайное объятие на некоторое время, и произвести любовь из своих физических тел так же, как материя в венце эволюции производит на свет идею, отражающую весь мир. Счастье ждало влюбленных, и скамейки услужливо предлагали им самих себя; их ждали подъезды, крыши и томные поляны – везде был готов стол и дом; и солнце, не являясь настырным человеком, могло спокойно смотреть на веселые забавы милых существ, а те не боялись открыться этому взгляду, совсем как порнозвезды, выставляющие напоказ под сильный свет ламп части своих тел, потерявших вместе с невинностью и интимность, и сокровенный секрет.
Гриша Лоно взял руку девушки, и они шли вперед, желая друг друга.
– Моя маленькая! – говорил Гриша, глядя на девушку, и хотел ей счастья.
– Скажи мне, принц, – спрашивала она, – что означает наша жизнь?
– Ничего, – весело отвечал Гриша. – Мы как бабочки, которые существуют только для того, чтобы любить и умереть.
– Я существую, чтобы отдать себя! – патетично воскликнула девушка. – Я хочу отдаться! В этом мой единственный смысл.
– Кто знает, – мрачно сказал Лоно, сплюнув сквозь зубы. Они замолчали, ни о чем не думая.
Потом некий мальчик, поедающий мороженое, показал на них пальцем и изобразил наглое выражение на лице.
– Не люблю детей, – грустно произнесла девушка, жалостливо цыкнув.
– А если ты забеременеешь? – злобно спросил ее Лоно.
– Не знаю, я не люблю говорить об этом, – отрезала она.
– Давай покурим, – сказал Лоно, останавливаясь.
Он вынул грязную пачку сигарет и предложил девушке. Она взяла сигарету и вставила ее в рот. Гриша галантно поднес спичку, потом закурил сам.
– Знаешь, что я скажу тебе, милая моя? – спросил он, начиная беседу. – Я не понимаю связи между отношениями людей и наличием или неналичием факта свершения ими любовного акта друг с другом. Точнее, я понимаю всю важность и влияние этого акта на дальнейшую дружбу или ненависть, но мне странно иметь в виду при рассмотрении человеческих отношений некий момент единения половых органов данных людей, повлиявший на дальнейшее. Казалось бы, это животное, даже детское действие не должно быть таким уж важным для умных и цельных структур; а, однако, именно оно зачастую оказывается кардинальным событием в пересечении жизненных путей двух высокоразвитых индивидов и определяет порой все состояние их внутреннего мира на данный отрезок времени.
Лоно веско помолчал, глубоко
