делом устремились на дорогу в Байонну к перевалу Салинас. Но в верховьях Садорры на этой самой дороге шел жестокий бой Рейля с англичанами, и беглецы перекинулись на дорогу в Памплону.
Вперед рванулись с яростью, оставив в Витории множество снаряжения. Положение генерала Рейля в это время стало крайне опасным; он продержался, сколько мог, на Садорре, отбрасывая англичан и испанцев за реку всякий раз, как им удавалось прорваться через один из мостов, но, когда увидел отступавшие на Сальватьерру войска, решил и сам отступить в этом же направлении.
В этот роковой день французы потеряли около 5 тысяч убитыми и ранеными, англичане – почти столько же. Но у французской армии захватили 1500–1800 солдат в наряде и беженцев. Кроме того, мы оставили неприятелю 200 орудий, которые пришлось бросить из-за непроходимой дороги, более 400 зарядных ящиков и бесчисленное множество багажных повозок. Жозеф не спас даже собственную карету со всеми бумагами.
Естественно, всем хотелось бы знать, где всё это время находился генерал Клозель с 15 тысячами человек, которых он собирался привести на подмогу, и что делал на обратных склонах гор генерал Фуа с другими 15 тысячами, чье присутствие на роковой равнине Витория могло оказаться так полезно. Фуа, которого отделяла от Жозефа только гора Салинас, не получил ни одного из посланных ему уведомлений и узнал о приходе армии в Виторию только в результате появления дивизии Мокюна, сопровождавшей обозы. Клозель, как только узнал о движении англичан и отступлении нашей армии, спешно собрал свои дивизии и 20-го прибыл в Логроньо, расспрашивал там о Жозефе, но жители разбегались или молчали, и никто не смог ему что-либо сообщить. Но он видел англичан, отправленных на поиски продовольствия, и по некоторым следам на дороге пришел к мысли, что французская армия передвинулась из Миранды на Виторию. На следующий день он решил двинуться на обратный склон Сьерра-де-Андиа, чтобы разведать, можно ли через эту гору добраться до Жозефа. Однако, не без оснований полагая, что между ним и Жозефом находится английская армия, Клозель двигался с осторожностью, не был обнаружен ни одним из крестьян, за ним посылавшихся, и к концу дня узнал, что Жозеф сражался весь день, после чего отступил. Утром 22-го, желая узнать всю правду и любой ценой оказать помощь армии, генерал решил взобраться на Сьерра-де-Андиа и окинуть взглядом равнину Витории. С вершины он увидел всю картину разгрома и, будучи отделен от Жозефа победившими англичанами, должен был позаботиться о собственном спасении. Не теряя самообладания, он вернулся к Эбро, добрался до Логроньо и, поскольку его по-прежнему отделяли от Жозефа англичане, принял одно из самых благоразумных и смелых решений, когда-либо принимавшихся на этой войне: прорываться к Сарагосе. Его решение было продиктовано желанием спасти собственный корпус и не менее сильным желанием прикрыть тылы маршала Сюше и обеспечить его отступление.
Журдан и Жозеф добрались до Памплоны с армией, чрезвычайно
