Наше нынешнее замечательно. Наше будущее выше всяких сравнений. Приведу маленький кусочек: «Совокупными трудами Венценосных Предшественников НАШИХ на Престоле Российском и всех верных сынов России созидалось и крепло Русское Государство. Неоднократно подвергалось НАШЕ Отечество испытаниям, но народ русский, твёрдый в вере православной и сильной горячею любовью к Родине и самоотверженною преданностью Своим Государям, преодолевал невзгоды и выходил из них обновлённым и окрепшим. Тесные пределы Московской Руси раздвинулись, и Империя Российская стала ныне в ряду первых держав мира. В неизменном единении с возлюбленным народом НАШИМ уповаем МЫ и впредь вести Государство по пути мирного устроения жизни народной».
Такое пение фанфар. Нет ни слова ни о крепостном рабстве, ни о Пугачёвщине, ни о проигранных совсем недавно войнах. Это всё не нужно. Об этом все забыли. Но никто ничего не забыл, естественно.
И, надо сказать, эти торжества, связанные с 300-летием династии, прошли на редкость грустно. Всё внешне было хорошо, и Государь с семьёй объехал Центральную Россию, были молебны, были приветствия, были адреса. Но никакого стихийного выражения восторга не было. И надо было над этим задуматься. Что-то изменилось в русском народе. Что-то надорвалось. А между тем экономическое положение страны было прекрасным. В отличие от нынешнего момента. Совсем недавно, воспользовавшись каникулярными новогодними днями, я объехал сельскую территорию Тверской, Владимирской и Ярославской областей, посмотрел некоторые памятники, и я видел глубокий упадок нашей нынешней жизни.
А тут ничего подобного. Вот посмотрите, что пишет, к примеру, английский путешественник Морис Бэринг весной 1914 года: «Не было, пожалуй, никогда такого периода, когда Россия более бы процветала материально, чем в настоящий момент, или когда огромное большинство народа имело, казалось бы, меньше оснований для недовольства… У случайного наблюдателя могло бы явиться искушение воскликнуть: „Да чего же больше ещё может желать русский народ?"… Недовольство распространено главным образом в высших классах. Тогда как широкие массы крестьянства в лучшем экономическом положении, чем когда-либо… Но что верно в отношении крестьян, верно и для остальных слоёв населения. Оно в настоящий момент процветает, и причины его недовольства не настолько остры и сильны, не настолько обильны, чтобы температура этого недовольства поднялась бы до точки кипения».
А вот мнение члена ЦК кадетской партии Ариадны Тырковой-Вильямс, отражённое в воспоминаниях, написанных через 20 лет после революции. Ариадна Владимировна – дочь помещика села Вергежа Новгородской губернии, была замужем за корреспондентом британской «Таймс» в Петербурге Гарольдом Вильямсом: «Рост ощущался на каждом шагу, даже в нашем небольшом деревенском углу. Мужики становились зажиточнее, были лучше обуты и одеты. Пища у них стала разнообразнее, прихотливее. В деревенских лавках появились такие невиданные раньше вещи, как компот из сушёных
