Ксенократ.
Он знал, какой ответ получит, еще до того, как это маленькое гнусное окошечко отворится и посредник произнесет:
– Во всяком случае, это не проблема «Гипероблака».
Я никогда не ошибаюсь.
Это не хвастовство, это суть моей природы. Я понимаю, человеку мои слова покажутся проявлением высокомерия. Но ведь высокомерие предполагает наличие чувства превосходства.
Я не нуждаюсь в этом. Я являюсь единственной и неповторимой формой конденсации всех человеческих знаний, мудрости и опыта.
Во мне нет ни гордыни, ни надменности – только высочайшее удовлетворение от понимания того, кем я являюсь, и от сознания того факта, что моей единственной целью является служба человечеству. Но присуще мне и ощущение одиночества, которое неспособны облегчить многие миллиарды человеческих существ, с коими я ежедневно общаюсь… потому что, несмотря на то что моя сущность исходит от них, к их породе я не принадлежу.
Глава 4
Потрясенная, но не сбитая с толку
ЖНЕЦ АНАСТАСИЯ ТЕРПЕЛИВО следовала за своей жертвой. Этому терпению она выучилась – Ситра Терранова никогда не слыла девушкой терпеливой. Но сему можно научиться, если есть время и практика. Она все еще звала себя Ситрой, хотя так ее уже не звал никто, за исключением членов ее собственной семьи. Интересно, а когда она полностью превратится в Жнеца Анастасию – и внутренне, и внешне, – и навсегда расстанется с именем, которое получила при рождении?
Сегодня ее целью была женщина тридцати девяти лет, которая выглядела на тридцать три. Не дамочка, а воплощение суеты: если не смотрела в свой телефон, то обшаривала глазами содержимое своей сумочки, если оставляла своим вниманием сумочку, то разглядывала либо ногти на руках, либо рукав блузки, либо вот-вот готовую оторваться пуговицу на пиджаке. Почему ее так пугает бездействие? – подумала Ситра. Женщина была настолько поглощена собой, что не замечала, что, внимательно изучая ее, позади нее в десяти шагах идет жнец.
Нет, Жнец Анастасия даже не думала о том, чтобы двигаться скрытно. Для своей мантии она выбрала бирюзовый цвет. Конечно, бирюза была стильного бледноватого оттенка, но тем не менее сразу же бросалась в глаза. Женщина же ничего не замечала – погруженная в оживленный разговор, она стояла на перекрестке и ждала, когда на светофоре загорится нужный свет.
Чтобы привлечь ее внимание, Ситре пришлось похлопать ее по плечу. Как только она сделала это, все люди, стоявшие вокруг, быстро разошлись в стороны, как разбегается стадо газелей, когда одну из них схватит лев.
Женщина обернулась к Ситре, но было видно, что она не сразу осознала серьезность ситуации, в которой оказалась.
– Дебора Мюррей, – произнесла Ситра, – я Жнец Анастасия, и вы были избраны для жатвы.
Глаза миссис Мюррей забегали по сторонам, словно она искала некий пробел, некое укрытие в приговоре, произнесенном по ее поводу. Но спрятаться было негде.
