style="font-size:15px;"> Роби поднялся на борт большого, громоздкого парома, чтобы пересечь Гибралтарский пролив. Поглядел назад, на горы, вздымающиеся вдоль изрезанного, впечатляющего испанского побережья. Тесная близость высоких скал и синего Средиземного моря чаровала взор. Полюбовавшись несколько секунд, Роби отвернулся, забыв образ почти тотчас же. Ум его занимало другое.
Скоростной паром направлялся в Марокко. Покидая Тарифскую гавань на пути в Танжер, он вздымался и раскачивался, как метроном. Но как только набрал скорость и вышел в открытое море, плавание пошло более гладко. Брюхо парома заполнено легковыми и грузовыми автомобилями, автобусами и фурами. А остальное битком набито пассажирами – едящими, играющими в галерее игровых автоматов и покупающими беспошлинные сигареты и парфюмерию чуть ли не вагонами.
Сидя на своем месте, Роби любовался пейзажами – по крайней мере, делал вид. Ширина пролива девять миль, и плавание продлится всего минут сорок. Не так уж много времени, чтобы обдумать что бы то ни было. Уилл поочередно то пялился на воды Средиземного моря, то изучал остальных пассажиров. По большей части туристы, жаждущие похвастаться, что были в Африке, хотя Роби и знал, что Марокко разительно отличается от представлений большинства об Африке.
Он сошел с парома в Танжере. Прибывшую орду уже дожидались автобусы, такси и экскурсоводы. Обойдя всех их сторонкой, Уилл покинул порт пешком. Едва ступил на главную улицу городка, как его тотчас осадили торговцы вразнос, попрошайки и владельцы магазинов. Дети тянули его за куртку, выпрашивая деньги. Уткнув взгляд в землю, он не сбавил шага.
Прошел через запруженный народом рынок специй. На одном углу чуть не наступил на пожилую женщину, вроде бы уснувшую с несколькими батонами хлеба на продажу. Наверное, в этом вся ее жизнь, подумал Роби, – этот угол и несколько батонов хлеба на продажу. Одежда перепачкана, кожа тоже. Мягкая и пухлая, но не от обжорства, а от недоедания, как зачастую и бывает. Наклонившись, Уилл вложил ей в руку несколько монет. Ее узловатые пальцы тотчас сжали их.
Она поблагодарила его на своем языке. Он сказал «пожалуйста» на своем. Оба каким-то образом поняли этот обмен репликами.
Роби пошел дальше, прибавив шагу, взбегая по попадающимся лестницам по две-три ступеньки кряду. Миновал заклинателей змей, вешавших на шеи обгоревших на солнце туристов змей экзотических расцветок с вырванными клыками и ни за что не желавших их снять, пока им в ладонь не положат пять евро.
Славное вымогательство, если сумеешь пристроиться, подумал Роби.
Местом его назначения была комната над рестораном, сулящим аутентичные местные блюда. Он знал, что это западня для туристов. Блюда безличные, пиво теплое, а обслуга равнодушная. Водители автобусов залучают сюда ничего не подозревающую публику, а потом дуют в другие места, чтобы съесть куда лучшую трапезу.
Роби направился вверх по лестнице, отпер дверь в комнату ключом, полученным заранее, и запер ее за собой. Огляделся. Кровать, стул, окно. Всё, что нужно.
Положив шляпу на кровать, выглянул из окна и посмотрел на часы. Одиннадцать вечера по местному времени.
Флеш-накопитель
