видения: то она жарится на вертеле вместе с ящерицами, то падает в горящие угли и смотрит снизу вверх, окружённая языками пламени, как вращается вертел.
Что это – шум крыльев позади?
Дракониха в панике припала к песку и принялась закапываться. Скрывшись полностью, замерла, с наслаждением запуская когти в прохладную глубину.
«Я пересушила финики на солнце! Они все сморщились! Зыбун придёт в бешенство!»
Она поморгала, отгоняя новый кошмар и стараясь не шевелиться, чтобы не выдать себя. Старого повара давно нет в живых, да и сама она уже не работает на кухне, а бежит, спасая свою жизнь. Это жар пустыни сводит с ума… только бы выдержать!
По песку над головой пробежали тени низко летящих драконов. Две тени. Она долго ждала, не решаясь двинуться с места, и прислушивалась. Затем встала и кинулась вперёд.
Скорее бы добраться! Уже близко, где-то здесь, рядом! Конечно, если лететь, получается гораздо быстрее, но она в пути уже полночи и всё утро, солнце взошло уже давно. Неужели заблудилась?.. А вдруг там никого нет? Может, улетела и мне не сказала? Целый год прошёл…
В раскалённом мареве вдали что-то мелькнуло.
Что там, хижина? Деревья?
Дракониха свернула туда, но едва успела приблизиться, видение исчезло.
Мираж.
Плохо дело, похоже.
Нет, сдаваться нельзя! Слишком многое сейчас зависит от неё.
Свирепо сжав зубы, она остановилась, прикрыла глаза и постаралась сосредоточиться.
Песчаные драконы отлично приспособлены к жаркой безводной пустыне – гораздо лучше, чем другие племена. Однако даже песчаным трудно проводить долгое время в песках под палящими солнечными лучами, тем более бежать. Обычно они только перелетают от оазиса к оазису.
Оазис… Озеро, деревья вокруг. Может быть…
Замерев в раскалённой тишине, она напрягла слух
Вот! Издалека донеслось что-то похожее на плеск, когда зачёрпывают ведром воду и часть проливается обратно.
Туда! Скорее! Надежда и решимость вновь наполнили силой усталое иссохшее тело.
За очередным барханом открылась скромная хижина на берегу озера, окружённого чахлыми пальмовыми деревьями.
Испустив радостный крик облегчения, беглянка споткнулась и съехала по заросшему колючкой склону прибрежной дюны прямо в солоноватую воду.
Дверь хижины отворилась, и на порог вышла хозяйка, вытирая когти полотенцем, когда-то зелёным, а теперь бурым от песка.
– Не увлекайся! – фыркнула она, недовольно прищурившись на гостью. – Вывернет наизнанку, сама будешь берег отмывать.
– Я знаю, – кивнула гостья, неохотно отрываясь от воды. Горестно свесив крылья, с которых текло ручьями, она вдруг расплакалась. – У меня всё так плохо, Шип… хуже некуда!
– Во имя всех змей! – сплюнула сестра, кидая в неё скомканным полотенцем. – Говорила я тебе, Пальма, держись подальше от принца! Надо было сразу бежать, когда он начал крутиться возле тебя на кухне! Так и знала, что кончится
