* *Командир отдельного персидского корпуса принц Гессенский, сопровождаемый конвоем, подъехал к собравшейся у ограды мечети толпе и придержал коня. Приближались дни «ашура», чествования памяти потомков первого халифа, и сейчас в этой мечети шло религиозное собеседование «роузе-хани». За высокими чёрными шапками одетых в коричневое аба персов дервиша, рассказывавшего о страданиях шаха Гуссейна, было плохо видно, но его голос в общей тишине звучал отчётливо. О войне он говорит громко, отрывисто, и находящийся рядом, всегда следующий за принцем толмач переводил особо значимые фразы:
– Мусульмане против гнёта и насилия… Пророк, защитник ислама…
Понятно, что дервиш говорит о войне с турками и конечно же весьма прозрачно с некой угрозой намекает на занятую русскими округу, однако мечети пользуются правом убежища, тут можно говорить свободно, и принц, тронув повод, поехал дальше, ещё раз мысленно оценивая услышанное.
Занятая царём Петром область Персии не дала ожидаемых выгод, а содержать стоявшие там небольшие гарнизоны из-за климата было весьма накладно, и эту территорию после благоприятных переговоров обменяли на разные льготы в торговле. Однако удачно начавший войну с турками Надир-шах попросил несколько отсрочить вывод русских войск и, прикрывшись ими от возможного удара с тыла, стал наступать на Багдад. Именно поэтому принц Гессенский внимательно следил за ходом боевых действий и ждал разрешения покинуть Персию.
Вот только едва принц вернулся на место постоя, как давно ожидавший его адъютант немедля подал ему запечатанный конверт и доложил:
– Прислали с нарочным. Ещё передали, Терти-Гирей перешёл Терек.
Принц повертел конверт в руках и раздражённо сказал:
– Так, значит, ещё одно…
Под Багдадом у султана, по вступлении в войну, дела шли плохо, и он приказал крымскому хану кратчайшим путём, через русские земли, идти в Персию, чтобы нанести Надир-шаху удар с тыла. Принц Гессенский предупредил хана, что воспрепятствует походу силой оружия, но тот поступил по-своему и вдобавок принялся рассылать в подчинившиеся России орды прелестные письма, возбуждая их к мятежу. Однако старшины не распечатывая отправляли послания хана в ставку, и сейчас, глядя на ещё одно такое, принц спросил:
– Где сейчас Терти-Гирей?
– Лазутчики сообщили, хан от аула Черченеи идёт к станице Горячей скорым маршем, – чётко ответил адъютант.
Новые лазутчики подтвердили, что хан действительно движется двумя дорогами в этом направлении по расположенным недалеко друг от друга ущельям, причём одно было достаточно широким, а второе узким. Не зная точно, какую из дорог надо считать опаснее, принц разделил все свои силы на три отряда. Первый, самый сильный, был направлен в широкое ущелье, несколько сотен казаков перекрыли узкое, а сам принц, возглавив главный резерв, решил поставить его так, чтобы у него была возможность оказать помощь и тому и другому отряду.
Отдав все нужные распоряжения, принц вышел
