с такого. Но когда я узнала, что этот тип будет не только снимать, но и сниматься, у меня вообще пропало всякое желание работать, а когда увидела раскадровку, и его имя рядом с моим – даже не удивилась…
Вообще этот Дэвид оказался завидным жеребцом. Не знаю чем он накачал свой член, но тот стоял, даже когда его хозяин отвлекался от основного процесса и бегал к монитору отсматривать снятую сцену. Как он меня раздражал своей деловитостью и постоянными придирками, из-за которых каждый эпизод приходилось переснимать по пят-шесть раз. То я не так посмотрела, то поза у меня не слишком выразительная, то что-то не понравилось в причёске, то ласкаю я его не эротично. Достал, одним словом. И не просто достал, затрахал. И я, как нормальная баба, решила отомстить, и отомстить самым жестоким способом.
В последней сцене, когда нужно было имитировать душераздирающий оргазм, Дэвид выпучив глазищи начал активно работать тазом, словно пытаясь разжечь огонь внутри меня. И вот он в очередной раз вытащил свой член, чтобы снова с разгона всадить его в меня, но я со всей силы сжала мышцы и его «мощный аппарат», уткнувшись в «захлопнувшуюся дверь», сложился пополам и громко хрустнул… Дэвид упал на спину, словно в него попала пуля, и жалобно заскулил, схватившись за моментально обмякший аппарат… Я была счастлива…
Вернувшись в Будапешт, я написала официальное заявление о том, что завершаю свою карьеру. Иштван бился в истерике, но все же согласился. С другой стороны, я то ведь не была «супер звездой», снималась не более чем в двух фильмах в месяц, да и то в основном венгерских. От меня был не такой уж и большой навар, только проблемы из-за моего характера. Куда мне до моих прытких коллег, молоденьких, энергичных, готовых на все ради денег и карьеры. Просто Иштван любил меня. Беда в том, что я не любила его и предпочитала проводить время с Юдит, а не с ним. Мне показалось тогда, что начинается новая жизнь, но увы…
После каждой съёмки все актёры обязаны проходить медицинское обследование. Я как законопослушная гражданка, регулярно выполняла это требование. В этот раз тоже сделала всё как положено, и на третий день после приезда из Лос-Анджелеса, пришла в лабораторию за результатами…
Я не помню ничего кроме последней фразы, которую срывающимся голосом произнёс доктор Дереш:
– Sajnálom, drágám, de van egy pozitív AIDS-teszt…
С этим приговором я почему-то живу до сих пор…
Запись №1
Я рано познала блуд… И всю жизнь прожила в грехе, считая наслаждение высшим проявлением человеческого счастья, а когда пришло время за всё ответить, испугалась, вспомнив, что грешила не по воле разума, а по принуждению плоти. Теперь исповедоваться поздно, каяться глупо, остаётся только одно – изливать душу перед вами, авось ТАМ тоже читают мою писанину, может понравится кому-то и скажет ОН – поживи ещё немного, дура…
Меня всегда
