и не изменившись в лице.
Господи, какой идиотизм…
– Да, Ром.
– Ты чего трубку не берешь? Названиваю тебе все утро. Янина тоже игнорируешь. Ты в порядке?
– Ага, – получилось ответить у меня на эту тираду вопросов. – Ром, у меня колпак рвет.
– Что такое?
– Не знаю… сама не понимаю, – замямлила я. – Настроение скачет от депрессивности до эйфории, причем по несколько раз за час может. И я не могу это проконтролировать. Вообще собой как будто не владею. Вчера вот йогой занялась, чтоб хоть как-то успокоиться, – так и уснула на полу. Сейчас вот лежу все еще тут же и с тобой разговариваю. Расслабилась так, что ничьих звонков не слышала и маму напугала.
– Ты сколько спала за последние дни? Спала вообще?
– Спала? – я как с бодуна, черт возьми. Пила бы только накануне – не так обидно было бы. – Я не помню, Ром…
– Не переживай, все нормально, – услышала я не совсем уверенный тон. – Приезжай сегодня пораньше на собрание – там поговорим. Ты, кстати, в курсе, где? После трех будет известно. Я наберу еще. Давай, приходи в себя и конверты оформи. Сегодня призы хорошие разыгрываться будут – один из них по-любому твой. Все, до связи. И все хорошо, слышишь?
– Да… да, Ром, – я снова закрыла глаза. – Все хорошо. Я встаю…
– Ром, я не знаю… что со мной. Не могу объяснить. Какое-то состояние полной просрации, что ли…
– Абстракции.
– Вот именно… это у нормальных людей. А у меня точно просрации – только и делаю, что просираю!
Мы сидели в креслах лифтового холла на десятом этаже. Это был уже жилой сектор отеля, как я понимала, судя по шныряющим по коридору иностранцам в махровых халатах и газетами в руках.
Партнеры на эти этажи не поднимались. Я не видела, по крайней мере…
– И что ты просираешь? – он с любопытством рассматривал меня, откинувшись в кресле, в то время как я сидела будто на иголках и нервозно что-то калякала в раскрытом ежедневнике.
– Я не знаю… не могу понять.
– Успокойся, – уже без тени иронии произнес он, видя, как остервенение, с которым я бесцельно трачу чернила, продавливая страницы, все нарастает.
– И это меня бесит больше всего!
Я наконец прорвала лист ежедневника и швырнула осточертевшую ручку. Та со звоном приземлилась на стеклянный столик.
– Ты психуешь, потому что у тебя вторую неделю непруха. Но это не показатель, – он подался вперед ближе ко мне. – Это бизнес, Лер. И это нормально, что кто-то стартует сразу, а кто-то набирает скорость в процессе. Ты же помнишь, что говорил господин Патанин в понедельник: все мы здесь с разным багажом, с разным пониманием и разными способностями, но все мы здесь ради одной цели – ради своего желания. Вернее, ради его реализации. Просто желания тоже разные в основе своей: у кого масштабные, у кого не очень… от этого сроки тоже зависят. И не в бизнес-плане, а скорее, вот здесь, – он взял мою ускакавшую ручку и несколько раз потыкал себя ею
