до источника света, конечно. Подойти к нему совсем близко. Погрузиться в него целиком. Войти.
– И что тогда будет?
– Что будет конкретно с вами? Я тоже хотел бы это узнать, – усмехнулся седой полицейский. – Заранее никогда не скажешь. Я слышал о людях, которые, достаточно долго простояв в лучах этого тяжелого синего света, словно бы приходили в чувство. И о других, которые забывали все, включая собственное имя. И о тех, кто исчезал неведомо куда. И о таких, кто просто возвращался домой, разочарованно пожимая плечами – ну и к чему была вся эта суета? А я, например, просто устроился на работу. В ту зиму синяя гирлянда украшала центральное отделение полиции, где как раз расположен отдел кадров. Смешно тогда получилось; я-то всю жизнь считал себя без пяти минут анархистом и вообще человеком здравомыслящим…
Он умолк – то ли вспоминал забавные подробности своего трудоустройства, то ли просто прикидывал, что бы еще такого интересного рассказать. Наконец заговорил:
– Единственное, в чем я более-менее уверен, – добираться до источника света следует наяву, а не во сне. В здравом уме и твердой памяти, чувствуя себя полным идиотом, сознательно переступая через собственный иррациональный страх. Вполне справедливая плата за входной билет неведомо куда. Впрочем, не только в оплате дело. Еще и в том, что люди не придают значения сновидениям. Нравится мне это или нет, но таковы особенности культуры, в рамках которой мы все воспитаны. Что бы ни стряслось с человеком во сне, а просыпается таким же дураком, как был накануне. Ничего не помнит, а если и помнит, отмахивается – приснится же всякая ерунда. Поэтому я так назойливо вмешивался в ход ваших сновидений, не давал вам удовлетворить любопытство. Между прочим, в нарушение служебной инструкции. Знаете, сколько уже выговоров получил за превышение полномочий? У-у-у-у-у-у, и не сосчитать! К счастью, устных. Начальство у нас все-таки понимающее. И здравомыслящее, не хуже меня самого. И словосочетание «по велению сердца» для него не пустой звук.
Растерянно повторил:
– По велению сердца? Но какое вам?..
– Какое мне дело до вас? Сложно сказать. С одной стороны, конечно, никакого. А с другой, я сочувствую всем, кого пугают и одновременно притягивают эти синие фонари. Трудно забыть, что сам когда-то был в таком же положении. Да и надо ли забывать? Не факт.
– А мне обязательно туда идти?
Совершенно не планировал задавать такой жалобный, совершенно детский вопрос. Само вырвалось. Потому что вдруг испугался, как не боялся до сих пор никогда, ничего. Впрочем, нет, было один раз – в самолете, когда показалось, будто что-то пошло сильно не так. Вот эта холодная тошнотворная бездна, разверзающаяся в собственном животе, от которой никуда не деться, потому что она – и есть ты.
Впрочем, тогда обошлось. И сейчас обойдется. Что может случиться с человеком, обеими ногами стоящим на твердой, надежной земле?
На самом деле все что угодно. В том и беда.
– Господи,
