Было, – а не только казалось, что есть, – но!
Именно по этому поводу и радость большая, что, – а:
– Говорить надо – и чем больше – тем лучше в школе:
– Прямо наоборот-т.
А то получается, действительно:
– О чем вообще говорить, – о, мама мия! – если ВСЁ – и на-Те ЕСТЬ.
Сразу начнут теряться нити не только замысла, но и самого смысла.
Вот причина, почему Чацкий с его сравненьицами, да по Теории Относительности нам нужен, если только приклеить еще на жопу.
– Зачем?
– Чтобы, когда мы будем в гостях, а за нами – естественно – будут шпионить, – уже без напряжения, так сказать, было им ясно:
– Нам про вашу теорию Носительности тоже давно известно, – и так, значится, прямо:
– Без слов, – чтобы потом говорили: мы не знали, мы думали, мы кричали.
Тихо и мирно:
– Шахер – махер – пошел на хер. – Смотри в оба и поймешь, что когда-нибудь мы наш мир-таки построим, – и:
– Пусть в нем будет немного народу, – но все люди, молча привыкшие смеяться над отсутствием теплых туалетов и тем более за смешной ненужностью нам вот этой самой туалетной бумаги, ибо вы и есть тот плакат на нашей жопе, которым подтираемся, когда лягаемся.
Хотя уже и так всё сказано, но еще можно было думать:
– Все эти колкости касаются именно науки, как слишком сложной для кого-то даже – нет, не таблицы умножения – слава богу – уже выучили, что это те же – меже:
– Десять заповедей, – а Периодической таблицы Менделеева, – про которою хрен его знает, что можно сказать плохого, но так как нет и хорошего для подзора вдаль светлого будущего для одной страны, взятой в частности, – то и на-те вам:
– Этот субъект Менделеев ее спер, – а первооткрыватель сего умозрения, получил право и не только петь-орать, но и вести, практически курс неизвестно откуда взятого всеведения, прямо на телевизоре то сидя, то стоя.
С песней, разумеется, про добру нашу совейску власть в рукаве. Это раньше – сейчас уже не дезинформируется. Да и тогда – практически – лез на рожон назло всем умникам Чацким, как, однако:
– Солженицын делает.
Вот так получается до сих пор, и более того, перешел с центральных ТВ-каналов на Радио Свобода.
Пять Эссе уже написано по этим передачам, и не знаю, сколько еще возможно они промодерируются.
Так вот оказалось, что и этого мало – уже далеко не намедни начали выгонять, где можно нечаянно ругнуться матом, что детки – это, собственно, такие же котлетки, как пустая консервная банка, которая всегда попадается не на той дороге, где я хожу, – а
– Всегда именно на ней, – а, заметьте, ботинки и так, и так:
– Последние, – их жаль при ней столкновении.
Выгоняют – вывод – из высших учебных заведений. За что, собственно?
NB – Не очень
