светский муж.
Гертруда ревниво оберегала свое общение с сыном и проводила с ним много времени, смеялась над его остроумными историями и слушала рассказы о его путешествиях. Иногда к ним присоединялся король, и я видела, что лицо отца мрачнеет, он не одобрял их легкомыслия. Но своим подданным король Гамлет и королева Гертруда демонстрировали, что они едины во власти и в любви, и очень гордятся своим сыном. Принц Гамлет сиял своим собственным светом, и придворные выстраивались вокруг него подобно малым светилам на небе вокруг их собственного солнца. Я вздыхала и мечтала, чтобы свет этого солнца упал и на меня.
Вскоре мое желание исполнилось. Однажды я бродила без дела по длинной галерее, которая вела к личным покоям Гертруды. Кристиана сидела, усердно работая иголкой в лучах солнца, льющихся в высокие окна и косо падающих на пол, а потом, сквозь арки, попадающих в парадный зал внизу. На стенах между арками висели гобелены, на которых были вытканы сцены из «Метаморфоз» Овидия, иллюстрирующие мифы о богах и людях, которых преобразила любовь.
Я задумчиво стояла перед изображением Дианы-охотницы. Ее лук лежал на земле, а она купалась, наполовину погрузившись в воду пруда. Я вспоминала тот далекий день, когда я плавала в ручье, свободная, как рыбка, и меня там нашел Гамлет. Я рассматривала богиню на гобелене. Ее глаза были опущены, а волосы, перевитые золотыми нитями, прикрывали груди, но ее округлое бедро и нога оставались обнаженными. Из-за кустов за Дианой подглядывал охотник Актеон, не подозревающий о том, какая ужасная судьба его ждет.
Кристиана взяла в руки мою вышивку, какое-то льняное платье, которое было мне совершенно безразлично.
– У тебя слишком длинные стежки. Ты просто ленива, – сказала она и отшвырнула его в сторону.
Я резко ответила на ее критику.
– Мои стежки были бы лучше, если бы моя иголка была хоть примерно такой же острой, как твой нос.
Элнора спала в кресле, уронив на колени свое вышивание. Наши голоса не заставили ее даже пошевелиться. Как старая кошка, она засыпала все чаще, иногда просыпалась только для того, чтобы пересесть на другое место, освещенное солнечным светом, и снова засыпала. Я встала, чтобы принести свой «Травник», потому что собиралась приготовить на пробу новую микстуру из трав, чтобы облегчить недавно появившиеся у нее боли. Как обычно, Кристиана ухватилась за возможность высмеять мою привычку учиться.
– Тебе нипочем не завлечь в свои объятия мужчину, пока ты обнимаешься с этой большой и пыльной книгой, – презрительным тоном бросила она.
– Занимайся своим делом, не то ненароком уколешься, – холодно ответила я, а она резко вколола иглу в ткань и злобно уставилась на меня. Я получала удовольствие, когда видела ее ярость.
Внезапное появление в галерее Гамлета и Горацио положило конец нашей ссоре. Она были увлечены беседой, но остановились при виде нас.
