х капсул, а также фрагменты некоторых произведений старого мира из закрытых архивов. Составитель взял на себя смелость собрать воедино те из них, которые (на скромный взгляд составителя) наиболее ярко отражают возникновение и прогрессирующее развитие болезни. Составитель не испытывает иллюзий относительно своей работы и заранее признает ее недостаточно полной и исчерпывающей.
Целью представленного документа является в большей степени упорядочивание имеющейся информации для последующего анализа, а не попытка объяснить причины и значение случившегося.
Этот документ должен быть закрыт для всех горожан с уровнем доступа ниже восьмого.
Часть первая. Город
Услышь меня и вытащи из омута.
Веди в мой вымышленный город, вымощенный золотом.
Oxxxymiron «Где нас нет»
Неделя первая. Четверг
Говорят, раньше было море. Куда ни глянь, блики и волны, и так без конца. Интересно, как это, когда вокруг нет ничего, кроме воды?
Я пытаюсь представить. Небо, немного подернутое дымкой у горизонта; полуденное солнце, висящее в зените; несильный, но порывистый ветер, хозяйничающий в и без того растрепанных волосах; крики морских птиц; и, конечно же, бесчисленное множество переливающихся, заставляющих прищуривать глаза бликов и огоньков, вспыхивающих и гаснущих на зеленоватых волнах, завораживающих своим плавным непрекращающимся движением.
Я погружаюсь в воду, она совсем прозрачная и мягко обволакивает тело. Звуки становятся тише и постепенно исчезают. Все вокруг замедляется и приобретает незнакомые зыбкие очертания. Я смотрю наверх, – косые лучи проникают в толщу воды, как будто вспарывая ее ножом, пытаясь пробиться в этот густой, неподвластный воздуху мир. Но их силы хватает лишь на то, чтобы осветить небольшую прослойку, за которой, уходя в умопомрачительную бездну, начинается царство тьмы.
Почему-то мне в голову приходит образ насекомого, застывшего в янтаре. Я судорожно вдыхаю и открываю глаза. Вокруг нежно шелестит лес. Солнечные зайчики, пробравшись сквозь листья, рассыпаются по земле, нахально запрыгивают мне на лицо и, видимо, устыдившись подобной наглости, скрываются между деревьев. В траве распевают лишь им понятные арии насекомые.
Как-то я потратил целый час, пытаясь найти хотя бы одно из них, но так и не преуспел. Возможно, создатели этого места решили, что для полноценного отдыха хватит и звука стрекочущей живности, а может, просто не смогли вспомнить, как же эти существа выглядели на самом деле.
Я встаю и потягиваюсь, – «Нет, ну правда, почему бы им не сделать здесь море, в конце концов, какая разница, что именно рассчитывают их компьютеры, движение волн или листьев…»
«Разумеется, все это полная ерунда, – я начинаю двигаться в сторону опушки, – психологи ясно показали, лес лучше всего поддерживает психику в здоровом состоянии, нет ни одной причины что-то менять».
В ушах раздается пищание, – мой сеанс скоро закончится. Я перевожу взгляд на руку, над персональным идентификатором на псевдоголограммном экране парят оставшиеся мне пять минут отдыха. Как раз успею дойти до границы леса.
В эти последние мгновения я, как обычно, задумываюсь о тех днях, когда люди жили на поверхности Земли в окружении лесов, морей, гор. Тех днях, когда любой человек мог сколько угодно часов в неделю смотреть на небо. И о том, что это время ушло навсегда.
Говорят, история человечества – это история войн. А значит, мы изначально были обречены. Достаточно истощить ресурсы, загрязнить воздух и воду, еще сильнее увеличить разрыв между богатством и бедностью… Война была неизбежна, война, в которой не оказалось победителей, а немногочисленные выжившие укрылись в наспех построенных подземных городах-бункерах.
С тех пор прошло 197 лет. Люди ко всему приспосабливаются, вопреки любым сложностям цепляются за существование. Некоторое количество героизма и негуманных экспериментов, несколько блестящих открытий, и уровень жизни резко подскочил…
– Сеанс отдыха окончен, пожалуйста, закройте глаза, – отвлекает меня от исторических изысканий прямо-таки сочащийся сексуальностью женский голос. «Надо бы не забыть поменять озвучку», – успеваю подумать я, прежде чем провалиться во тьму.
Еще несколько секунд после того, как ко мне возвращается способность ощущать окружающий мир, я просто лежу с закрытыми глазами. Раньше в эти мгновения я мечтал, что, открыв их, снова увижу лес, а вся моя предыдущая жизнь окажется не более чем мимолетным видением. Но теперь я не сомневаюсь, от реальности так просто не отделаешься, – она, как паук, оплетает тебя своей паутиной, а любые попытки вырваться из нее лишь сильней загоняют тебя в западню. Так зачем дергаться и расстраивать себя нелепыми иллюзиями, когда достаточно
