И это тоже произошло в самый трудный час для страны.
Старинова вызвали в кабинет Главнокомандующего. Была глубокая ночь, окна в кабинете Сталина плотно занавешены, лишь на письменном рабочем столе горела настольная лампа. Илья Григорьевич долго стоял по стойке «смирно» у дверей, пока хозяин кабинета что-то дописывал, сидя за столом. Потом Сталин поднял голову и, прищурившись со света в темноту, проговорил, как будто бы только что заметил посетителя.
– Ну, что же вы там стоите? Проходите, присаживайтесь… товарищ Старинов.
У Сталина была привычка подолгу задерживать человека у дверей кабинета, чтобы у того появилось чувство, будто бы его не замечают. Тем самым он давал посетителю возможность порешать задачу на тему «Зачем вызвали?», и чем серьёзнее должен был быть разговор, – тем пауза могла быть дольше. Волнение каждого входящего в кабинет наполняло хозяина отданной энергией посетителя. Сталин, как вампир, питался этими страхами и эмоциями. Кроме того, при помощи этой паузы он обострял значимость момента начала разговора. Всякий, кто бывал у него хоть раз в кабинете, первые слова Сталина запоминал на всю жизнь. Могли стираться детали середины разговора, но начало… Из-за чудовищного напряжения от этого ожидания – не забывалось никогда.
Полковник прошёл и присел на стул, находящийся недалеко от письменного стола. В руках у него ничего не было. В приёмной Поскрёбышев[23] отобрал у него папку с рабочей тетрадью и карандашами, красным и синим. Поэтому, не зная, куда деть руки, Старинов по-ученически положил их на колени.
– Как ваши ледовые походы через Таганрогский залив? – спросил Сталин.
Илья Григорьевич стал рассказывать о том, как была осуществлена операция по выводу из строя автомагистрали Мариуполь – Ростов-на-Дону, удивляясь вопросу Главнокомандующего: «Ведь это, по меркам войны, было уже давно…» Сталин сел напротив полковника и стал внимательно смотреть ему в лицо. Было понятно, что его интересовал не Таганрогский залив. Он просто продолжал думать о своём и изучать говорившего… Что было в этом испытывающем взгляде вождя? Какой вопрос для себя решал он? Больше всего в людях он ценил преданность себе и идеалам коммунизма. Не всегда ставя на первое место профессионализм, он прекрасно понимал, что серьёзные дела могут решить только специалисты. Даже преданность не позволяет исполнителю выполнить хорошо задачу, если он не обладает нужными, специфическими знаниями. А этот полковник – человек-профессионал. Чего только стоит его самозахватывающаяся поездная мина, которую он применил в Испании, выведя из строя необходимый для «франкистов» железнодорожный тоннель более, чем на семь суток[24]. Сталин о Старинове знал всё. Из глубины своего кабинета он внимательно изучал этого человека. Он знал даже то, что на него уже неоднократно писали представления на высшую награду, и знал, что до Президиума Верховного Совета СССР эти представления ни разу не дошли[25]…
Помощник Сталина.
Тоннель на участке Пеньярроя-Кордова (Испания), длиной более 1 км. Выведен из строя миной Старинова. Эту мину Илья Григорьевич впервые придумал, испытывал ещё в Киеве 1932 г.
В общей сложности на И.Г. Старинова представление на звание Героя СССР писали более 20 раз. Несколько раз уже при новой российской власти.
