Терезе Мэй пришлось заниматься им, несмотря на рекомендательный характер и неоднозначные итоги референдума.
Наследников Британской империи шокировала именно готовность европейцев отказаться от своей идентичности и превратить свои государства в придаток глобального бизнеса. Свободная торговля с НАФТА для Англии, превращенной либеральной политикой в финансовый бутик с добычей газа, не создавала проблем: большинство своих производств страна уже утратила, – что и было подтверждено скорым после Brexit созданием зоны свободной торговли с Канадой (а значит, и всей НАФТА).
Но Brexit серьезно подорвал интересы США в ЕС.
Англия была, по сути, представителем США и единственным значимым донором ЕС, постоянно поддерживавшим безумное иждивенчество режимов, созданных США в Восточной Европе. (Колониальное освоение последней корпорациями «старой» Европы лишило их экономики перспектив и превратило элиты, за редким исключением, в оторванных от своих народов наемников, скупленных США и используемых для ослабления Евросоюза, чтобы он не стал полноценным глобальным конкурентом.)
Англия обеспечивала 10 % бюджета Евросоюза, потеря которых ускорит сокращение финансирования с 2020 года стран Восточной Европы (на их поддержку, – а точнее, на обеспечение прибылей в них корпораций «старой» Европы, – идет сейчас 43 % бюджета ЕС). Помимо ускорения национальной катастрофы стран Восточной Европы (хозяйственной – прежде всего Прибалтики и Болгарии, политической – прежде всего Польши и Венгрии), это подорвет саму модель Евросоюза, являющегося финансируемой населением «старой» Европы зоной гарантированных прибылей для ее корпораций, и придаст ему забытый и неконтролируемый динамизм.
Этот динамизм распахивает новые перспективы перед Россией (равно как и создает новые угрозы), но впервые с формирования Веймарской республики выводит ситуацию в Европе из-под контроля США, что неприемлемо для них.
В Вашингтоне не питают ни малейших симпатий к английскому правящему классу, непокорство которого грозит ускорить превращение Европы (средний класс которой едва удалось отвлечь от его обеднения угрозой безопасности, созданной наплывом мигрантов) в Большой Ближний Восток.
Кроме того, отделившейся от ЕС Англии приходится думать о своем позиционировании в мире – роли «младшей сестры» США становится мало (особенно с учетом падения значения этой роли, больше не сопряженной с присмотром за европейцами). И здесь, просто следуя своей исторической памяти, британский правящий класс невольно начал подрывать американское доминирование – и более независимым поведением в арабском мире, и выстраиванием оси с Китаем (пусть даже пока более символической, чем стратегической).
Активизация Англии, более не сдерживаемой путами в виде ЕС, на пространстве бывшей Британской империи воспринимается США как стратегическая угроза, – и вызывает ответную, хотя, возможно, и инстинктивную,
