в белых папахах. Они вели окруженного ими со всех сторон высокого и тощего чернобородого мужчину со связанными за спиной руками. Это очередного пойманного разбойника вели к центральной площади на виселицу. Накануне, как нам сообщили, было повешено семеро разбойников, а еще своей очереди ожидали почти две сотни. Это были члены банды, которая в течение десяти лет бесчинствовала на дорогах и в селениях возле Исфагана. Мы проезжали деревни, где грабили эти молодчики, – разоренные, с домами без крыш. Как говорили, сотни невинных крестьян были убиты разбойниками. Бесчисленные караваны были ограблены ими и лишились всех своих богатств. Примерно 40000 туманов (около 80 тыс. долларов) удалось конфисковать, и персидские власти с помощью пыток и всяческого рода посулов пытались выведать тайные места, где хранилась основная часть награбленного… Когда на помощь бактрийцам (персидское племя) с юга прибыли около 1000 вышколенных британцами персидских солдат и офицеров и основная часть банды была окружена, взята в плен или уничтожена, небольшой группе главарей банды удалось подкупить стражу и бежать. Десять дней шла охота на них в горах».
Выбор места – города Энзели – для советской акции был неслучаен. Еще до начала Первой мировой войны в провинции Гилян действовали отряды дженгелийцев («дженгель» по-персидски – «лес», восставшие против правящего правительства Каджаров скрывались в густых лесах на Севере Персии) под командованием Мирзы Кучек-хана (1880–1921 гг., персидского военного деятеля и руководителя одного из крупнейших революционных движений в стране), который в 1919 году сумел установил контакты с Москвой, предложив большевикам сотрудничество.
Мирза Кучек был сыном мелкого гилянского чиновника, он с юных лет примкнул к революционному движению. В 1909 году он принял участие в походе федаев на Казвин. Один из ближайших его сподвижников, а впоследствии и политических соперников Эхсанулла, говорил, что тот «был очень популярен на севере как храбрый и бескорыстный муджахид», ибо «никогда за всю свою революционную деятельность не занимался грабежами, подобно многим другим, и не брал себе ни одной копейки». Эсханулла не раз подчеркивал безупречную честность Кучека, который искренне желал возродить былое величие и независимость Персии.
Английский генерал Денстервилль, возглавлявший одно время боевые действия против дженгелийцев, называл Кучека «персидским Гарибальди». Британец подчеркивал, что этот противник показался ему «честным и добросовестным идеалистом», преданно любящим свою родину. «Его программа действий, – писал Денстервилль, – вполне совпадала как с образом мыслей серьезных демократов, так и с вожделениями темных беспокойных элементов, искавших случая пограбить. У него были сочувствующие и в верхах; Казвин, Хамадан и другие города были полны его агентами. Его считали спасителем Персии, который выгонит иностранцев
