к ним, вот.
– Эта женщина – сайпурка, – говорит Мулагеш. – Такая, как я. Как, это не меняет дела?
– Вы прямо обижаете меня! Неужели вы думаете, что я, честный человек, имею какие-то предрассудки в отношении сайпурцев? Прямо даже обидные вещи вы говорите.
Вздохнув, Мулагеш выкладывает на стол банкноту в двадцать дрекелей.
Человечек смахивает ее со стола в мгновение ока.
– Ну что ж, – просияв, говорит он. – Та сайпурская женщина, значит.
– Она приходила сюда несколько месяцев тому назад.
– Так я и думал. Вам повезло. К нам сюда редко-редко заглядывают сайпурские женщины, так что я, пожалуй, помню ту, о которой вы толкуете. Невысокая? С повязкой вот здесь? – и он показывает на лоб. – И вела себя так, словно провела весь день взаперти?
– Похоже, да, она.
– Мммм. Ну да, я ее помню. Странная она была, честно вам скажу.
– Почему вы так решили?
– Ну потому что она вела себя странно, – говорит он так, что понятно: что за глупый вопрос? – Смотрела на все странным таким взглядом. Я каждое утро, чтобы вы знали, принимаю пилюлю дранглы – она мне очень помогает, я сразу такой наблюдательный становлюсь. – И он постукивает под правым глазом весьма грязным пальцем. – Подмечаю все тайные стороны. Пилюли эти, знаете ли, нелегко приготовлять, но у меня на них хорошая це…
Мулагеш с хрустом разминает пальцы – один за другим.
– Хорошо-хорошо. Ладно. Эта девушка, она выглядела так, словно вышла из потайного места и считала секунды до возвращения в свое укрытие. Она купила очень странные вещи – я такие почитай что и не продаю. – Он закидывает голову назад, прикрывает глаза и принимается перечислять: – Розмарин. Сосновые иголки. Сушеных червей. Могильную землю. Сушеные лягушачьи яйца. И костяной порошок.
– У вас прекрасная память.
– А это все настоечка, которую я делаю. – И он фыркает: – Вам не предлагаю, вы же не хотите ничего покупать.
– Умный ход.
– Конечно, дело еще в том, что она приходила и раз за разом все это покупала. И каждый раз в больших, знаете ли, количествах.
Мулагеш делает пометку в бумагах.
– Вы, конечно, не в курсе, – говорит она, – зачем бы ей все это понадобилось.
Человечек с преувеличенной растерянностью чешет за ухом:
– Ну… я когда-то знал, конечно, но что-то подзабыл…
Мулагеш кладет на стол еще одну банкноту в двадцать дрекелей.
Человечек мгновенно хватает ее.
– Я вот почему все это больше не продаю? А потому, что незачем теперь все это держать в лавке. Такие вещи в божественных целях использовали.
– Понятно, – говорит Мулагеш.
– Да. Это весьма популярные реагенты для совершения самых простых чудес. Вот только лягушачьи яйца – они совсем другое дело, они надобны для вещей посильнее и помогущественнее. Все купленные ею ингредиенты соотносятся с вуртьястанцами: розмарин и сосновые
