числе утратили всякое знание и понимание Азии, которым владела Московская Русь». Наконец, после наполеоновских войн, в эпоху Священного союза, внешняя политика России слишком часто сводилась к дипломатии (что в принципе недопустимо) и (что еще хуже) к дипломатии консенсуса любой ценой. Даже после Крымской войны, означавшей крах данного консенсуса, центральная власть (то в лице Горчакова, то военного министра Милютина) требовала не тревожить англичан и не беспокоить китайцев (хотя взаимности с их стороны тут, как правило, не наблюдалось).
В данном плане принципиально важен ответ на вопрос, стихийным или все же планомерным было исторически длительное продвижение России в Сердце Земли, а также насколько мирным или насильственным было это продвижение в разное время. На первый вопрос отечественные авторы в большинстве отвечали, что не только планомерности, но даже целесообразности тут никакой не было. Напротив, иностранные авторы видели в движении России вглубь Азии многовековую, планомерную и стратегически изощренную интригу – подкоп под западные свободы и самобытность народов Востока (такого взгляда придерживались, в частности, австро-венгр А. Вамбери и англичанин Роулинсон).
На второй вопрос те и другие группы авторов отвечали не менее противоречиво. Одни настаивали на жестокости завоеваний, другие – на противоположных версиях либо сугубо мирно-добровольного присоединения к России, либо коварного вероломства геополитической интриги. Примечательно, что последовательный недоброжелатель России А. Вамбери настаивает на версии геополитического коварства, а не насилия (само по себе признание ценное, а потому важно уяснить, что недосказано Вамбери).
Ответ на поставленные выше вопросы, как можно убедиться, рассмотренные нами авторы дают более или менее объективный: планомерность присутствовала (но не всегда), целесообразность была неизменна (но не всегда учитывалась), насилие не было самодельным (но не всегда было оптимальным), геополитической интриге недоставало искушенности. В данном отношении исключительно важны оценки и ответы, содержащиеся в работах генерала А.Е. Снесарева.
Генерал Снесарев в данном плане был достаточно суров в своих оценках эффективности и качества именно государственной геополитики России нового времени (которую хорошо знал, в которой сам активно и неравнодушно участвовал не на последних ролях). Россия продвигалась в Сибири и Средней Азии недостаточно быстро и организованно, а на юго-восточном направлении зачастую не выдерживала соперничества с более искушенной Англией. Причины этого явления генерал Снесарев усматривает, во-первых, в низкой инициативе и геополитической компетентности центральной государственной власти России, в то время как в Англии обычно было наоборот. Во-вторых, напоминает генерал Снесарев, российскую геополитику не только активно проводили на местах, но и планировали, обосновывали, обеспечивали почти исключительно местные
