Василий! Я – сам! – засмущался от смеха мальчишек Теодорка и стал вырываться из его рук.
– Ну, сам так сам, – нехотя отпустил его Василий. – Давай, Никифор, благослови его этой водичкой тоже. А потом завтрак и пойдём на поляну упражнения гимнастические повторять. А то мы тут уже который день, а упражнения ни разу ещё не повторяли после того как выступили в тот вечер, когда боярышню погубили.
– И то верно, – кивнул старик Никифор. – Правда без Ратмира на сегодня не всё получится повторить. Но форму нам терять никак нельзя.
Тут на крыльце показались Авдотья с Еленой.
– Я смотрю, весело тут у вас. Что, Теодорка, опять под холодную воду тебя суют? – звонко пропищала карлица.
– Ладно, сынок, терпи, – улыбнулась Елена. – Сам же знаешь, что как только Ратмир научил тебя обливаться холодной этой водой, так ты и перестал по ночам задыхаться. Помнишь, как ты мне тогда сипел, что тебе дышать невозможно?
– Помню, помню, – кивнул Теодорка и обреченно наклонился над тазом. – Лей уж, дед Никифор.
Как только все закончили умываться, стоявшие здесь же дворовые мальчишки подскочили к тазу и, кряхтя от натуги, потащили его прямо к тем лужам, где барахтались свиньи. Они отогнали свиней из одной из лужи и аккуратно вылили воду в неё. Подождав немного, они потом позволили хрюшке и её поросятам забраться обратно в эту лужу.
В этот момент около избы скоморохов показались двое поварят, тащившие на деревянных подносах глиняные горшки с остатками вчерашних каш, пирогов. Улыбающаяся Лукерья несла кувшин с квасом.
– Ура! Еду принесли! – радостно закричал Теодорка и кинулся помогать поварятам затаскивать подносы в избу.
– Айда с нами, Луша, – пригласила молодую женщину карлица Авдотья.
– Ой, нет! Не могу пока. С матушкой сейчас сядем кружева плести для боярыни. Позже подойду, когда Ратмир вернётся, – смущёно улыбнулась девушка и лёгким шагом поспешила в сторону терема тиуна Устина.
– Кто бы сомневался, – пробормотала себе под нос карлица Авдотья.
Через несколько минут скоморохи уже сидели за деревянным столом, заставленным глиняными плошками и деревянными ложками, поочерёдно, доставали из горшка гречневую кашу, запивая её квасом. Теодорка не поленился сбегать в коровник и принёс оттуда кувшин парного молока. Он предложил скоморохам молочка, но согласилась только карлица Авдотья. Остальные допили из второго глиняного кувшина квас. Спустя некоторое время они вышли из избы и направились к воротам, захватив с собой сумки с какими-то вещами.
– Далёко ли путь держите? К реке, небось, опять? – спросил их тиун Устин, о чём-то разговаривавший до этого с охранявшим ворота ратником Дормидонтом.
– Ага, к речке сходим. Гимнастические упражнения надо повторить, – радостно пояснила карлица Авдотья.
– Что-то я промеж вас Ратмира вашего не вижу? Или он спит ещё
