была серьезной и собранной. Пряча глаза, я прошел в ванную и умылся.
Когда я вернулся, рис был готов, горячий и пышный. Сестра улыбалась и что-то напевала. Я вздохнул с облегчением. Она нагрела масло, чтобы обжарить лук. Ее движения были медленными и неловкими. Она не умела готовить, но заверяла меня, что у нее все под контролем. Я сидел на стуле и смотрел на ее спину. Сестра казалась мне маленькой и хрупкой. Было почти десять часов вечера, когда она закончила стряпать.
Она поставила карри на стол.
– Вот, попробуй. Скажи мне, что ты думаешь.
Я попробовал ее шедевр. Он напоминал картофельное пюре и морковный суп с плавающими кусочками мяса. Сестра взяла тарелку и выложила на нее рис, а сверху полила карри. Блюдо было еще горячее, но я погрузил в него ложку и ел.
– Как тебе? – спросила сестра, сверкнув глазами.
– Восхитительно. – Я выставил большой палец.
– Правда?
Я кивнул. Ее довольная улыбка – вот что было для меня важнее всего.
– А ты? Почему ты не ешь? – спросил я.
– Потом, – ответила сестра. – Сначала я хочу посмотреть на тебя, как ты ешь. У тебя такой довольный вид.
– Вкусно, вот я и довольный. – Я отправил в рот еще одну полную ложку риса. – В следующий раз ты тоже что-нибудь приготовишь?
– Не проблема. С этого момента я буду готовить каждый день. Что еще ты хочешь съесть?
– Я съем что угодно, если это будет так же вкусно.
Она зарделась, довольная. Я уже не помню вкус того кушанья, но знаю, что оно мне понравилось.
На следующий день сестра купила несколько кулинарных книг. Шло время, она готовила все лучше и лучше. Ее блюда были простыми, но я всегда ощущал в них домашнее тепло. Я благодарен сестре за то, что она вернула в мою жизнь ощущение дома.
На двадцатилетие я подарил ей кухонный нож. Поварской нож с деревянной рукояткой и белым заплечиком, самый дорогостоящий подарок, какой я делал кому-либо. Она пользовалась им каждый день и взяла с собой, когда уехала из Токио.
Я вспомнил о нем, когда инспектор сказал про нож. Вероятно, он остался в комнате, которую она снимала. Несколько месяцев назад она сообщила мне, что съехала с предыдущей квартиры. Она не дала мне свой новый адрес, но его наверняка знают у нее на работе. Мне все равно придется туда позвонить, чтобы узнать, не надо ли забрать что-то из ее личных вещей.
Мои часы показывали девять пятнадцать. Школа экстерна так рано не открывается.
Я вернулся в отель и налил себе в холле чашку кофе. Устроившись на одном из стульев, я покосился на уборщицу. Она проигнорировала меня, когда я вынул завернутый сэндвич. Содрав пластиковую обертку, я вонзил зубы в мягкий хлеб. Сельдерей был прохладный и приятно хрустел на зубах, сочный тунец ласкал нёбо. Вкусно. Кофе еще дымился, когда я доел последние крошки, поэтому я взял газету и пробежал глазами заголовки.
Два парня в масках и на мотоцикле украли сумочку, но ее владелица сообщила, что в ней была лишь Библия.
