Амбара тебе даю и Светлого. Но запомни, жалеть тебя больше не будут!
«Это ты, Мастер, дурень! – злорадно подумал Коллекционер. – Теперь-то свой шанс я не упущу!»
Амбар и Светлый подхватили его под руки и вывели на улицу.
Глава третья
Подсознание – великая вещь, но!..
Серёжке снился всё тот же самый сон. И разбудили его на том же самом месте. И точно так же – варварски, – сорвав с него одеяло. Но когда он открыл глаза, он увидел Пашку!
– Ты чего здесь? – спросил Серёжка испуганно. В комнате было непривычно светло. Солнечный луч света бил ему прямо в глаза. Он проспал!
– За тобой, – ответил Пашка.
– Зачем? Куда?
– В лес.
– А, в лес. Понял, – кивнул Серёжка, ничего не понимая. – А дед где?
– В Москве. С дядей Антоном и тётей Олей ещё ночью уехали.
– С тётей Олей? – стал отчаянно тереть он рукой глаза. Чтобы тётя Оля из Штатов сорвалась, должно было произойти такое, что!.. – Ах да, из-за Ленки, – сообразил Серёжка наконец-то. – Но в Москву… ночью? Зачем?
– Не знаю.
– А что ты знаешь? – Серёжка стал потихоньку приходить в себя. Спрыгнул с кровати и закружился по комнате в поисках своей одежды.
– Почти ничего, – с наслаждением ответил Пашка. Он знал почти всё, а Колобок не знал ничегошеньки! Но не стал добивать его окончательно. – Они у нас недолго были, – сказал, чуть ли не оправдываясь.
А Колобок из-за своего позора даже под кровать закатился, но сделал вид, что за носками, но там он их и нашёл.
– Были у вас? – вылез он из-под кровати. – С чего бы это?
– Обыкновенный визит вежливости.
– И ты им, конечно, – Серёжка поднёс к Пашкиному лицу свои носки. Пашка брезгливо отвернулся, – исключительно из-за природной склонности своей к той же самой «вежливости», – Серёжкины носки опять настигли Пашкин нос, – всё растрепал!
– Нет, не растрепал, – возмутился Пашка, – не успел. – Серёжкины носки полетели на пол.
– А что же ты им всё-таки успел? – Серёжка поднял носки с пола.
– Ничего! Они с бабушкой о чём-то минут двадцать поговорили – и уехали в Москву.
– С твоей бабушкой? – теперь уже сам Серёжка выронил носки. – О чём?
– Не имею привычки подслушивать!
– Конечно же, мы благородные! – носки он с пола поднял, но к Пашкиному носу не стал их подносить. Бесполезно. Стал натягивать их на ноги. – Значит, в Москву они уехали, а вы их проводили… и ничего друг другу так и не сказали.
– Нет, сказали. Дед твой попросил меня тебя утром разбудить.
– А больше ничего он тебя не попросил?
– Попросил!
– И чего же?
– Попросил предупредить тебя, чтобы ты ничему не удивлялся.
