Она всему голова. Пусть идут, Галина Александровна.
В это время дверь приемной открылась, и вошел элегантно одетый, стройный, с очень смуглым лицом то ли от загара, то ли от природы, молодой мужчина с тонкими черными усиками. Еще с порога он улыбнулся женщине в очках.
– Мария Ивановна, могу попасть? – он показал пальцем на дверь, рядом с которой сидели мужчины и женщина.
– Совещание, Андрей Николаевич, – улыбнувшись, ответила ему Мария Ивановна.
– Что за вопрос на повестке? – деловито справился Андрей Николаевич.
– Профсоюз решает с администрацией, где изыскать средства на благотворительный обед для ветеранов-шахтеров к восьмидесятилетию шахты.
– Вот и дожились, Мария Ивановна, – свободно, как свой, заговорил мужчина. – Раньше к юбилеям ордена давали, премии большие, а теперь, – его тонкие губы вытянулись в презрении, – на благотворительный обед ветеранам шахты изволим средства выискивать. Ну, да ладно, – произнес он и пригладил рукой вьющиеся волосы, – зайду попозже, мне не к спеху. – Мужчина направился к двери.
– Андрей Николаевич, – остановила его Валентина Ивановна, – у меня к вам просьба.
– Слушаю вас, – губы мужчины тронула улыбка.
Валентина Ивановна прошла к двери, толкнула ее, и они вышли. Руслан остался стоять возле самой двери. Она оставалась приоткрытой.
– Андрей Николаевич, – слышал он голос Валентины Ивановны, – вы не можете выдать мне деньги наперед? Огород я дополю. Мне они сейчас нужны.
– Валентина Ивановна, голубушка, о чем речь, конечно, – послышался голос Андрея Николаевича. – Сколько хотите, но при условии, что вы будете моей.
– Нет, – решительно отвечала Валентина Ивановна, – мы с вами уже говорили об этом. Не будем возвращаться.
– Воля ваша, Валентина Ивановна, – обиженно произнес Андрей Николаевич. – Тогда нам и говорить-то не о чем.
Дверь открылась, вошла покрасневшая Валентина Ивановна. Маленькие красивые губы ее нервно подрагивали.
Из кабинета директора послышался шум сдвигаемых стульев. Через минуту стали выходить люди. На их лицах тенью лежала обреченность.
Директор шахты, коренастый мужчина, средних лет, в белой рубашке и галстуке, стоя у тумбочки, наливал в стакан воду из графина. Он даже не взглянул в сторону вошедших в кабинет. Отхлебнул воды и показал рукой на стулья.
– Присаживайтесь.
Поставил стакан рядом с графином и сел в кресло. Широкое лицо его было уставшим.
– Слушаю, – сказал он и протер рукой глаза.
– У вас на шахте десять лет назад шахтер Михаил Миров работал. Он погиб в завале. Кстати, вместе с моим мужем, Иваном Жилавиным. Это, – Валентина Ивановна показала на Руслана, – сын Мирова. У него вчера умерла бабушка. Матери у мальчика нет. Была врач. Умерла после того как была в Чернобыле. Теперь, – Валентина Ивановна повернула голову в сторону Руслана, – круглый сирота. Помогите
