его дочка рано или поздно все равно спросит об этом, но не думал, что ее любознательность проявится так рано. Он присел рядышком, вспомнил, как сам в детстве подсматривал за девчонками в кустах. Ему было так же интересно знать почему, как сейчас его дочке.
– Помнишь, мы были на даче у дяди Вити, – Юля кивнула головой. – Там еще бегала собака.
– Лейла.
– Точно, она после родила щенков.
– Ой, какие лапочки были, – девочка чуть ли не взвизгнула, вспомнив, как они пищали.
– Верно, лапочки, но папа щенков был Шайба.
– Шайба?
– Да, Шайба, так звали собаку, что бегала на соседней улице. Лейла – собака-девочка, сучка, а Шайба – мальчик, кобель.
– И…
– Чтобы появились щенки, нужен мальчик и девочка.
– Э… – протянула Юля.
– А у бабушки кошка вечно кричит и задирает хвост.
– Бабушка говорит, что она сучка.
– Это не совсем так, сучка – это собака, а кошка – это кошка. Просто когда она вот так себя ведет, хочет котика, чтобы у нее появились котятки.
– А мама?
– Что мама? – не совсем поняв вопрос, переспросил папа.
– Мама тоже так кричала и ползала по полу?…
– Нет, что ты, – тут отец не удержался и тихо засмеялся. – Нет, нет… – стараясь не разбудить мальчика, сказал папа. – У человека любовь.
– Что? – немного презрительно спросила девочка.
– Любовь.
– До гроба? – вспомнила клятву, что дают молодожены.
– Ну зачем же до гроба, просто любовь и все. В общем, мальчики и девочки разные по причине того, что надо иметь детей. Все… – не выдержав дальнейшей пытки, сказал отец Юли.
– Как сучка?
– Да, как сучка и кобель. Все…
Странные эти взрослые, чмокаются в кустах, что-то хихикают, жмутся, а потом еще ругаются. И почему из этого делают такую великую тайну? Если по телеку кто-то раздевается, то мама переключает программу, а вот если война и убивают, то без проблем, смотрите на кровь, мол, будете знать, как воевать. «Глупо, просто глупо», – думала Юля, сидя на кухне у тети Люды и попивая чай с конфетами.
И все же, почему мальчики такие, а она другая? Этот вопрос не давал ей покоя и она бежала за тетей Людой, помогать менять памперсы ее сынишки.
Лариска отчего-то дергалась, умудрилась поругаться с Вадимом. Тот, впрочем, не придал этому большого значения. Похоже, уже стал привыкать к подобным выходкам своей будущей жены. Лариска успела поплакать, помириться и опять поплакать. Юля вместе с ней сходила в ателье, где подгоняли платье под фигуру невесты. Та длинная, в детстве таких Юля называла каланчей, но тело Ларисы было пропорциональным, почти математически точным, нет ничего лишнего.
– А ты знаешь, – сидя в парке, начала было Лариса. – Светка, ты ее вчера видела, она, кикимора, умудрилась раньше меня выйти замуж, а ведь обещала первенство отдать мне. Но не это важно. Давно, сразу после окончания школы, тетя Люда,
