– тем лучше.
– Так то оно так. Но нам кровь из носу нужна любая информация, которую мы можем использовать в качестве зацепки, чтобы понять, что это такое, и почему это преследует именно тебя. По-моему, ты именно за этим меня позвала сегодня – разобраться. Не соблазнять же, в самом деле, – Квитка снял очки и, протерев их, снова вернул на место.
– Я смотрю, ты никак не можешь дождаться, да? – Рассмеялась девушка. – Потерпи, еще немного осталось.
– И дёрнул меня чёрт тогда это сказать, – пробурчал Максим, вспоминая их давний диалог.
– Сам виноват, никто тебя за язык не тянул, – слово в слово повторила Алиса и так же звонко рассмеялась.
Тогда они сидели в кафе, пили вино, и Максим, накрыв своей ладонью руку Алисы, заглянул ей в глаза. Этот взгляд длился секунду, но парню показалось тогда, что прошла целая жизнь. Он предложил девушке отношения. Алиса, как и сейчас, рассмеялась и сказала, что ей нужно подумать. А он, идиот чёртов, возьми и ляпни, – знаю я вас, девушек, обещанного три года ждут и всё такое. Отсмеявшись, Алиса приняла это как руководство к действию. Жди мой ответ через три года. С тех пор прошло больше двух с половиной лет.
– Давай попробуем поискать доктора по твоему описанию. Может, нам повезёт? – предложил Максим, снова извлекая телефон и зарываясь в браузер.
– Попробовать можно, но вряд ли. Ты представляешь, сколько всего докторов? А если объять все годы более-менее цивилизованной медицины – то еще больше. А если еще и по всему миру… Может, лучше не надо, а?
– Не дрейфь, старушка, нам ли быть в печали? – Максим вовсю искал что-то в телефоне и не заметил, как Алиса закатила глаза и покачала головой.
Через два часа Квитка брезгливо швырнул телефон на середину стола и откинулся на спинке стула.
– Джон, твою мать! – Алиса внимательно следила за дальнейшей реакцией друга. Если вначале шла эта фраза, значит, всё плохо.
– Ты представляешь, я нашел около семидесяти тысяч докторов среднего роста с усами. Ты представляешь?! Семьдесят тысяч! И который из них твой, хрен его знает! Тем более что девяносто восемь процентов из них имеют лишь текстовое описание, или упоминание. Без фото! И только около полутора тысяч претендентов с фотографиями.
– Ну, а что ты хотел? – удивилась Алиса. – Фотография стала использоваться, насколько я помню, в середине или конце девятнадцатого века.
Корснева знала об упрямстве, как отличительной черте характера Квитки, но каждый раз поражалась, насколько это упрямство может походить на одержимость. Сидеть без перерыва два часа, методично искать человека, имея на руках только лишь его скудное описание – это достойно уважения. Или сочувствия. Или медикаментозной терапии.
– Может, чай с бутербродами? А то на тебе лица нет.
– Вот поживёшь с вами – научишься есть всякую гадость! – фыркнул Максим. – Ладно, тащи, чего уж там. А то у меня мозги закипят скоро.
Пока девушка готовила перекус, Максим снял очки и помассировал глаза. Напряжение
