ся, даже если тебе далеко за… Но к чему уточнять возраст, когда чёрным по белому записанное в паспорте, это одно, а то, что чувствуешь, ощущаешь всем своим существом, – совсем-совсем другое.
Кристина улыбнулась утру, солнцу и завершающей свой бег весне и легко поднялась с постели. Выйдя в кухню, привычно выглянула в окно. Там перед глазами открывался переливающийся разными оттенками зелени простор. На первом плане дома коттеджного посёлка, а дальше красота – лески и перелески, луга и поля. Её многоэтажка ведь на краю мегаполиса стоит, возле самой объездной дороги, и с высоты видно далеко. Шумно, конечно, но зато вид какой, не налюбуешься.
Вот и сейчас ближний лесочек за невысокими домами как будто снегом притрусило, серебром обсыпало – акации зацвели. Сколько же их там! Можно только представить, какой аромат стоит среди этакой красотищи. Вот и у неё за спиной пахнет так сладко. Вчера, возвращаясь домой, женщина сорвала с цветущего дерева пару маленьких веточек и поставила в изящную беленькую вазочку на столе. Красиво! Акация – цветок чистоты и нежности, как ей представляется. И ещё немного грусти, но лёгкой, воздушной.
Кристина снова улыбнулась. Но тут почувствовала, как сквозь эту утреннюю, ещё не замутнённую каждодневными хлопотами и заботами благодать упорно пробивается ярким пятном воспоминание. Первыми в памяти всплыли краски, насыщенные, яркие, сочные – багрово-коричневые, оранжевые, жёлтые. Цвета осени. А потом вспомнилась и вся картина, случайно увиденная пару дней назад в интернете, но запавшая в душу. И женщина глубоко задумалась.
В состоянии всё той же задумчивости выпила свой обязательный утренний кофе, помогающий ей собраться с мыслями на день грядущий, и включила компьютер. Уж очень захотелось посмотреть ещё раз на эту картину, крепко засевшую в сознании. Она ведь скопировала её, не удержалась. Конечно, думать сейчас нужно было совсем о другом, памятуя, что редакция ожидает её статью уже на этой неделе, так было договорено. Но лишать себя удовольствия ей не захотелось. И так всю жизнь прожила под строгим требованием «Надо!». Вечно сроки, планы, обязательства. Одним словом – жизнь в науке. И это, откровенно говоря, далеко не сахар. Так можно же хоть теперь, уже на пенсии, быть к себе не столь требовательной, как все прошедшие годы. Можно же позволить себе и подумать просто о жизни, и вспомнить пережитое, и попробовать заглянуть в будущее. Хотя в её-то возрасте куда уже заглядывать. А всё равно хочется.
И Кристина открыла вовсе не научную статью, а запавшую в душу картину. И снова яркие краски брызнули в глаза. Перед ней широкая аллея огромного парка, залитая дождём и усыпанная опавшими листьями. На переднем плане мрачные коричневые тона смыкающихся над аллеей высоких деревьев, а впереди, в перспективе – свет, яркое сияние оранжево-жёлтых красок. И туда, вдаль, уходят двое – Он и Она. Плотно касаясь друг друга плечами, как бы слившись воедино, они не спеша двигаются вперёд. Их ведёт любовь.
Кристина вздохнула. Что в этой картине так тронуло её? Романтика? Да, безусловно. Всё полотно пропитано ею, спору нет. Но есть что-то ещё. Эти двое, совсем маленькие фигурки на ярком фоне, как ей виделось, явно немолоды. Они давно вместе, уже как бы срослись, составив прочную пару. И они идут вдаль, соединив руки и сердца, вдвоём вступают в осень своей жизни.
– Какое же это, должно быть, счастье, войти в свою осень рядом с любимым человеком, – прошептала женщина, обращаясь к скромному букетику на столе. – И чем только можно заслужить в жизни такую награду?
А картина, кстати, так и называлась – «Осень на двоих». И кто же, интересно, создал такое чудо? Снова нырнула в интернет. Оказалось, современный английский живописец Джефф Роуланд. Его ещё называют художником дождя и любви. И, правда, на всех его картинах неизменный дождь, а ещё любовь. Любовь в самых разных фазах её развития – зарождения, расцвета и заката. Она пересмотрела их все, вглядываясь в детали, пытаясь понять и почувствовать сюжет полотна и замысел автора. Да, хорошо. Многое великолепно удалось художнику, но всё равно больше всего сердце Кристины откликнулось на ту первую яркую картину в цветах осени. Наверное, потому что свою осень она встречает одна, хотя в оставленной за плечами жизни были и сын, и один муж, и другой. Так уж получилось.
2
Особо ярких воспоминаний из своего детства Кристина припомнить не могла. Нет, всё было вполне благополучно, мирно и спокойно, без эксцессов. Просто она довольно много болела, и это, наверное, приглушило для неё такие яркие, обычно, в ранние годы краски жизни.
Но она хорошо помнила, как всегда мечтала иметь настоящего отца, сильного и смелого, за которым можно чувствовать себя как за каменной стеной. И ещё любящего, чтобы его глаза всегда поддерживали, давали силу жить и побеждать обстоятельства. Но такого в её жизни не было. Отца не было вообще, хотя был отчим. Но он так и не стал для неё настоящим.
Ещё малышкой-дошкольницей она нашла себе такого сильного мужчину, как мечталось, в соседе по лестничной площадке. Он был бывший фронтовик, офицер в отставке, и носил до недавнего
