Невский, семьдесят девятого года рождение, – говорил он улыбаясь.
– Как Вы думаете, кому возвращать деньги? Папа говорит о фонде, но я, то знаю, что это, ни так.
– Чтобы у тебя не было вопросов, я позвоню отцу прямо сейчас, – сказал он, набирая номер. – Пап, Марина волнуется: кому и когда надо вернуть деньги за операцию? Ты уверен, что доктор не проговориться? Передам. Спасибо. Пока, – закончил он разговор. – Успокойся. Деньги возвращать никому не надо. Все сделано так, как благотворительность. Доктор сказал правду и будет на этом настаивать. Реабилитация после операции полностью оплачена. Успокоилась? До встречи, малыш.
– До свидания и еще раз огромное спасибо. Я уже слышала эту фамилию, но не помню при каких обстоятельствах.
Она наблюдала за ним в щель калитки и ее сердце пело. Она не могла определить для себя: это была благодарность за помощь или чувство влюбленности с первого взгляда? А может и то и другое.
– Пап, я вернулась, – крикнула она отцу, входя в дом. Ты поужинал?
– Заканчиваю. И кабачки и окрошка удались. Спасибо, дочка. Спать раньше ложись, подниму на рассвете. Управимся быстренько с хозяйством и поедем. Как твои отдыхающие?
– Кроме пустой посуды, заработала тысячу рублей за молоко, ягоду и доставку. Зря ты надо мной смеялся. Держи за проезд, – улыбнулась Марина, протягивая отцу деньги. – Ты сам долго не засиживайся. Спокойной ночи. Вещи я приготовлю.
Марина долго не могла уснуть, закончив все свои дела. Она снова и снова возвращалась к событиям сегодняшнего дня. « Это не случайность, – думала она. – Ведь я могла не прыгнуть в воду, а они не бросились меня спасать. Я могла не рассказать им всего, а они могли принять мою историю равнодушно. Спасибо тебе, Боже, что случилось то, что случилось. И Илье спасибо, и его отцу. Илья мне очень понравился. Ему сейчас двадцать два и я для него совсем маленькая девочка, да и девушка у него очень красивая». Она закрывала глаза и видела перед собой лицо Ильи. Словно вспомнив что-то, она прошла в комнату и нашла альбом с фотографиями. Тот альбом, где хранились фотографии юности отца и мамы. Среди них она обнаружила несколько черно-белых снимков двух молодых людей. На них была надпись «Дунай и Нева». На некоторых фото, между ними стояла мама. « Дунай, Дунаевы – это мы, а Нева, это, скорее всего Невский. Отец Ильи и есть друг детства мамы и отца. Илья и похож на молодого Невского. Что же между ними тогда случилось, если он просит не говорить папе о звонке? – думала она, закрывая альбом. – Чтобы между ними не произошло, он, не задумываясь, оплатил операцию и реабилитацию мамы. Они не виделись четверть века, он мог забыть о них, а он помог. Дай, Бог, ему здоровья. Надо у папы осторожно и не навязчиво спросить о молодости и друзьях юности».
Марина была не выше метра шестидесятипяти, худенькая, но не тощая, с маленькой грудью, не знающей еще бюстгальтера. Темные волосы до плеч, карие глаза и смуглая кожа. Девушка, как будто, круглый год посещала солярий. Одевалась она модно и по сезону, а вещей было с избытком, благодаря сестре Полине. Полина училась
