его в росте сантиметров на десять и должен был весить килограммов на сорок больше. Я был голым, с почерневшей от копоти и грязи кожей, и мои серые глаза должны были казаться еще более светлыми и дикими на этом черном лице, исчерченном светлыми дорожками от струек пота. Мой рот и подбородок были покрыты запекшейся кровью, забрызгавшей мне грудь и руки; живот и гениталии покрывала корка грязи из смешавшейся крови, спермы и пыли. Когда я приставил острие ножа к его горлу, мой член, в довершение всей картины, стал медленно распрямляться, будто пиявка, постепенно набухающая от поглощенной ею крови.
Будучи арабом, он, скорее всего, подумал, что я сейчас начну насиловать его. И в каком-то смысле он был прав.
Ударом кулака в живот я отправил его на землю, и пока он катался по ней скрючившись, безуспешно пытаясь вызвать у себя рвоту, я выпил немного воды из бидона, обнаруженного мной в кабинете танка. Затем я воспользовался мотком веревки, найденным там же, чтобы связать ему руки и привязать спиной к дереву. Потом я подтащил тело второго пленника к танку и прислонил его к колесу, чтобы тот мог держаться в сидячем положении. Умирающий дышал редко и с трудом, и при этом что-то всхлипывало и клокотало у него в груди. Однако давление крови в нем было еще достаточно сильным, и настоящий гейзер ее хлынул мне в лицо, когда я ему отрубил пенис. Я вложил отрезанный член ему в рот и вогнал его собственный кинжал в него под нижнюю челюсть, чтобы помешать ей открыться. Он сидел прямо напротив араба с вылезшими из орбит глазами и опавшим, кровоточащим членом, торчащим изо рта.
Потом я вырезал у него печень и откусил хороший кусок.
Лицо сирийца, сидящего у подножия дерева, стало таким же бледным, как и у мертвеца напротив, когда он увидел, как у меня брызнула струйка спермы в то время, как я кромсал его товарища по экипажу. Он снова попытался заставить себя облегчить желудок, но безуспешно. Я ждал, не делая ни одного угрожающего жеста. В этом уже не было необходимости. Араб прекратил свои безуспешные попытки очиститься и откинулся назад, прислонив голову к стволу дерева. Его глаза закатились, потеряв свой первоначальный блеск. Из угла рта к подбородку потянулась тонкая струйка слюны.
Я сказал:
– Я задаю вопросы, ты отвечаешь.
Думаю, ему самому тоже приходилось раньше пытать пленных, поэтому он знал, как мало людей могут устоять перед длительными пытками. Он предпочитал умереть быстро. Ибрагим ответил на все мои вопросы, и его объяснения всему происходящему показались мне вполне правдивыми.
Экспедиция, в которой он принимал участие, была организована одним албанцем, который сам возглавил ее. Он проходил под псевдонимом араба Махмуда-абу-Шавариба, хотя было известно и его настоящее имя: Анвер Ноли. Все остальные члены банды были арабами, за исключением нескольких болгар, бежавших в Албанию, так как они считали себя приверженцами идей Мао.
Ноли пообещал, что все они получат золота столько,
