последовать за ним.
Сигнал она принимает одновременно на низкочастотник и на сам свой скелет. Вибрация костей глубоко отзывается в челюсти, а модем просто пищит.
Она включает приемник.
– Кларк.
– Кен тебя нашел, а? – Воздушный голос, не изуродованный приспособлениями для подводной речи.
– Ага. – Слова Кларк по контрасту звучат неприятно и механически. – Мы уже двинулись.
– Хорошо. Просто проверка. – Голос ненадолго замолкает. – Лени?
– Я тут.
– Просто… осторожнее там, ладно? – просит ее Патриция Роуэн. – Ты же знаешь, как я волнуюсь.
Они всплывают, и вода неуловимо светлеет. Она и не заметила, как мир перекрасился из черного в синий. Кларк никогда не успевает поймать момент, когда это происходит.
С тех пор как Патриция дала отбой, Лабин молчал. Теперь, когда густая синь плавно переходит в лазурь, Кларк проговаривает мысль вслух.
– Она тебе по-прежнему не нравится.
– Я ей не доверяю, – жужжит Лабин. – А так – вполне себе нравится.
– Потому что она – корп?
Их уже много лет никто не называет корпоративными управляющими.
– Бывший корп. – Машинка в горле не скрывает, с каким мрачным удовольствием он это выговаривает.
– Бывший, – повторяет Кларк.
– Не потому.
– Так почему?
– Список причин тебе известен.
Известен. Лабин не доверяет Роуэн, потому что когда-то, давным-давно, она всем заправляла. Это по ее приказу их всех тогда привлекли к делу, взяли поврежденный товар и испортили пуще прежнего: переписали воспоминания, переправили побуждения, даже совесть переделали во имя какого-то неопределимого, неуловимого общего блага.
– Потому что она бывший корп, – повторяет Кларк.
Вокодер Лабина испускает нечто похожее на хмыканье.
Кларк знает, к чему клонит напарник. Она по сию пору не уверена, какие события ее собственного детства – реальность, а какие были внедрены, инсталлированы постфактум. А ведь она еще из счастливчиков: пережила тот взрыв, превративший источник Чэннера в тридцать квадратных километров радиоактивного стекла. Ее не размололо в кашу вызванное взрывом цунами, ее не испепелили вместе с миллионным лагерем беженцев на побережье Н’АмПацифика.
Конечно, ей не должно было так повезти. Строго говоря, все эти миллионы были побочными жертвами и не более того. Не их вина – да и не Роуэн, – что Кларк не сидела на месте, не дала в себя как следует прицелиться.
И все же. Вина вине рознь. Пусть у Патриции Роуэн на руках кровь миллионов, но ведь зараженные области сами о себе не позаботятся; тут на каждом шагу требуются ресурсы и решимость. Блокировать карантинную зону; направить подъемники; испепелить. Отчистить, сполоснуть, повторить. Убей миллион, чтобы спасти миллиард, убей десяток, спасая сотню. Возможно даже, убей десять человек,
