спросила я невозмутимо.
– Чтобы мы домой шли. Нечего ночью делать на кладбище. Говорил, что покойники иногда встают. Тогда нам не поздоровится.
«Это явно чтобы вы ушли».
– Но говорил с акцентом.
– С каким?
– По-моему, это англичанин. Я в школе учила английский и французский, а теперь мама отправила меня на итальянское отделение.
– А ты кем хочешь стать? – спросила я.
– Врачом. И Слава хочет. У него денег нет, чтобы в институт поступить. Он в училище пошел и санитаром работает. У него мама медсестра. В свое время не смогла выучиться на врача. А отец был военным врачом, погиб, когда Славе двенадцать лет было. Еще две сестренки-близняшки у него. Слава помогает маме, как может. То листовки раздает, то в каких-то промоакциях участвует. Я вместе с ним работала, чтобы ему помочь заработать.
Да уж, помог маме. Но хоть еще дети остались.
– А как его мама к тебе относится?
– Плохо. И моя к Славе плохо. У Славы всегда были теплые отношения с мамой. Они никогда раньше не ругались. А из-за меня стали. Он говорил, что дома просто невозможно находиться.
Но меня интересовали не отношения Ксении и Славы с мамами, а ночной посетитель кладбища.
– Во что он был одет?
Ксения задумалась.
– Не помню, – сказала она. – Лопату помню, а одежду нет. Во что-то темное. Длинный черный плащ? Длинное черное пальто? Да, шляпа была, надвинутая на глаза.
Что англичанин (или не англичанин) собирался копать ночью на кладбище?! И разве призраки ходят в черном? По-моему, как раз в белом. Хотя я не специалист в этом вопросе.
– Ты его узнаешь, если еще раз увидишь?
– А я его лица не видела, – произнесла Ксения. – Мы посчитали невежливым направлять фонарик ему в лицо. И он был без фонарика. Или не доставал его. Этакий черный человек. Но голос узнаю.
– Откуда он появился?
– Не знаю, – сказала Ксения. – И как ушел, тоже не знаю. Мы на него… не очень обратили внимание. Я просто сейчас вспомнила. Вы у Славы спросите. Может, он больше помнит. Я на акцент обратила внимание. Я знаю, как англичане по-русски говорят.
Я не стала говорить, что у Славы больше ничего спросить нельзя.
Вместо этого я пожелала Ксении здоровья.
– Теперь я хочу жить! – улыбнулась Ксения. – Может, и мама теперь не будет против Славы. Поймет, на что мы готовы ради любви.
Я вышла из палаты, отправила туда Сан Саныча. Врач уже ушел. Мама Ксении поджидала меня в коридоре, она протянула мне бумажку с адресом, на который попросила прислать запись.
– Спасибо, Юля, – сказала мне мама Ксении усталым голосом.
Я ничего не ответила.
– А откуда вы узнали про Ксюшу со Славой? Или вы по другим делам поехали ночью на кладбище? Ксюшу случайно нашли?
– Бомж позвонил. От него же узнали и про двух предыдущих.
Мама Ксении задумчиво кивнула. Мы с Пашкой больницу
