вареничную замазку. Это Золушки, Золушки, Золушки… мои странные сказки! Пора выпускать в паре к Кларе Розу! А также знакомиться с мачехой… она же… нет, я не знаю пока, как ее назову. Возможно, Призовой Сукой. Или Старой Амбразурой… Или же у нее вовсе не будет имени. Потому что Мачеха – тоже имя. Даже больше, чем остальные.
Мир номер два. Вымысел. Навоз и холерический темперамент
– Не могу понять, почему у нас розы все время пропадают?
Все, кроме Золушки, сидели, сконфуженно пряча взгляды.
– По глазам вижу – твоих рук дело! – выкрикнула Мачеха. – И не надоело тебе?!
– Что – надоело?… – Золушка растерялась.
– Сажать их каждую неделю? Или ты от того, что родители деньги тратят, удовольствие получаешь?
– Дорогая… – примирительно взял скандалистку за руку муж, – ну не растут, плюнь тогда на эти розы, и все…
– Я лучше на вас всех плюну! Разом! Ты! Со своей рыбалкой! Что, другого места нет – червей копать, как только под розами?
Клара нервно зевнула и сказала:
– Спасибо за завтрак, мама, я пойду!
Роза, которая постоянно выкидывала в мамашины розы окурки, также почувствовала себя виноватой:
– О-о-чень все было вкусно… Я, пожалуй, разучу новую пьесу на клавесине.
– Сидеть, обе! – рявкнула нежная мать. – Клавесины отменяются! Вместе с клавикордами! А также с фисгармонией! Щас в питомник поедем, выберем сорок кустов!
– Да что их выбирать, – буркнула Роза, – ты ж всегда одни красные покупаешь!
– Не твое собачье дело! Чтоб через десять минут стояла готовая! И навозу заодно купим! И лопаты постоянно пропадают!
– Вот в навозе они как раз и живут… – задумчиво протянула Клара. – Червяки!
– Что?… – Любящая мамаша растерялась.
– Черви, говорю. В навозе. Огромные просто растут!
– Та-а-ак во-о-от оно что-о-о… Черви, значит!
– Я не рыл! – быстро сказал Лесник, муж своей жены, отчим Клары и Розы, отец Золушки, получивший за своей нервной женой немалое приданое с клавесином, клавикордами и всем прочим. – Я на рыбалку еще осенью ходил! Прошлой! И без червей! Только с динамитом! Вы это… езжайте, покупайте что хотите, денег я дам. А я на работу. Дело у меня. Вепрь у меня. Кабан то есть. Бесчинствует. Безобразничает во вверенном попечению…
– Ага! – припечатала Золушкина мачеха. – Теперь это называется кабан! Он, значит, роет?! И мои лопаты умыкает? И все розы в саду извел? А на самом деле кто? Кто?! Я выведу на чистую воду тех, кто свинячит! – завизжала она, и Клара демонстративно заткнула уши. «Интересно, почему он на ней женился? – неожиданно подумала она. – Что он в ней нашел? Да еще и с нами с Розкой в придачу! Вот выйду замуж за Принца, указом запрещу…»
– А ты чего расселась? – рявкнула на старшую мать. – Разинула варежку! Раззявила хлеборезку! Размечталась
