очень смешным,Пожалуйста, смейтесь, а мне расхотелось,
И я только плачу, и то над своим.
Победа рекламных огней пропаганды.
Вам партия светит – ум, совесть и честь,
Когда фонари не горят, а гирлянды
Сияют повсюду, и нечего есть.
Зато есть и счастье, и даже свобода
Сказать, как хорош господин президент.
И как замечательна новая мода:
На голый асфальт навалить реагент.
Эксперты расскажут про квоты и льготы,
Про то, что соседи друг друга едят…
Живут за границей загранпатриоты
И как-то не очень стремятся назад.
«Снег выпал. И сразу – свободы глоток…»
Снег выпал. И сразу – свободы глоток.
И сразу – январская сила.
На Чистом пруду очищают каток.
Зима, что ли, вдруг наступила?
Все снегом покрыто. Нужны ли слова?
Светло наконец-то, ребята.
Как будто в Россию вернулась Москва.
И год где-то 75-й.
Снег выпал. И сразу вернулся уют.
Попрятались черные банды.
И даже гирлянды не так достают,
Проклятые ваши гирлянды.
Снег выпал, а власть – ну хоть в чем-то права —
Пока не очнулась, спасибо.
Как будто в Россию вернулась Москва,
Как будто вернулась в Россию.
«Ты лежала сонная…»
Ты лежала сонная,
Как Большая Бронная.
Колыханье дуновений,
Благовоннолонная.
Говорили пленные:
Нам нужны пельменные,
А не то вести не будем
Речи откровенные.
Ванная не ванная,
Манна не желанная.
Смена вех в прямом эфире
И война диванная.
Слабая и тленная,
Потому и ценная,
Я всегда тобой любуюсь,
Оболочка бренная.
Власти незаконные,
Господа поклонные
И созвездия сияют
Вечно благосклонные.
Жизнь идет отменная,
Вся Кривоколенная.
Первым делом колыханья,
А потом – вселенная.
«Кто-то просто нищий, кто-то нищий духом…»
Кто-то просто нищий, кто-то нищий духом,
Кто-то люто верит местному ТВ.
Кто-то верит богу, кто-то верит слухам,
Что живем не в Грозном, а еще в Москве.
У кого кормушка, у кого погоны.
У меня Россия, я-то в ней живу.
Тушинских трамваев польские вагоны
Ехали на Сокол в серую Москву.
У кого в Брюсселе вилла или в Риме.
Так бывает часто, если патриот,
Голосуешь сердцем за святое имя,
Если не предатель, если за народ.
А народ уткнулся: кто-то в телефоны,
Кто-то за окошко – в неба синеву.
Тушинских трамваев польские вагоны
Ехали на Сокол в серую Москву.
«А у вас тут опять: ну и ну…»
А у вас тут опять: ну и ну.
Полусладкое кажется брютом.
Клеветать на родную страну
Еду в «Татре» я третьим маршрутом.
У меня за окном красота,
А у вас – как под елкой наврали.
Даже снег ведь у вас – клевета.
И не выпал. И сразу убрали.
За окном замечательный вид.
Снег лежит по бульварам обильно.
Пассажир за спиною храпит.
Похмелился, наверное, сильно.
По Москва-реке прет ледокол,
Проявляя ненужную силу.
Даже если пишу я про Кельн,
Все равно я пишу про Россию.
Примечание. Для тех, кто за рулем: лирический герой едет в трамвае Татра Т3, маршрут № 3, а не бомбит без страха и упрека на автомобиле (есть же, поди, еще и автомобили «Татра»?). Конец примечания.
«На Лазоревом проезде…»
На Лазоревом проезде
Драка в рюмочной «Уют».
Дураки всегда на месте.
Нам
