армий России, Польши и Австро-Венгрии шансы отправиться на тот свет были более чем приличными у любого человека. Оказаться разорванным на мелкие клочки артиллерийским снарядом, быть сожранным каким-нибудь боевым монстром, пасть жертвой высшей магии, с лихвой заменяющей в этом мире оружие массового поражения, оказаться по простому зарубленным или поймать пулю. Вариантов, как именно сдохнуть, там было действительно много. – Предчувствия у меня какие-то очень уж нехорошие.
– Утихни, оракул доморощенный. Нас, солдат и таможенников, тут почти триста человек, и это если беженцев не считать. Да при орудиях, стационарном щите и хороших каменных стенах, которые архимагистр лично на прочность зачаровывал. – Махнул на чародея рукой отец Федор. Олег открыл было рот, но почти сразу его закрыл. Пререкаться со старшими по званию в армии Возрожденной Российской Империи тем, кто носил на своей шее клеймо-татуировку, очень не советовали. Даже если они пьяные. Гарантирующая верность присяге печать могла работать не только в смертельном, но и в болевом режиме. И в очередной раз испытывать на себе её действие боевому магу третьего ранга очень не хотелось. Конечно, всегда оставалась возможность посчитать себя оскорбленным и вызвать священнослужителя на дуэль…Вот только отец Федор и его племянник Андрэ по меркам Возрожденной Российской Империи являлись еще очень неплохими людьми по сравнению с другими аристократами. И им Олег был слегка должен. А еще любой из них намного его сильнее. – Не решатся эти узкоглазые с нами связываться. Будут буйствовать, просто подадим сигнал тревоги. Что для пешего несколько часов пути, то для архимагистра пара минут лету.
– Это если он не спит, не занят своими языческими ритуалами на капище и не умотал в столицу порталом. – Олег признавал некоторую правоту слов отца Федора, но не удержался от того, чтобы вставить свое замечание. Нет, древнего волхва Савву, являющегося хозяином всей округи, он где-то даже уважал. Не каждый смог бы прожить полторы тысячи лет в полном опасностей мире. Да еще и остаться убежденным язычником, не изменившим своей вере, несмотря на то, что древние боги почти не отвечали на молитвы, а христианство по отношению к их последователям вело себя довольно жестко. В конце-то концов, не он приехал в Стяжинск, а Стяжинск как-то сам собой возник вокруг его жилища. – Что вы на меня так смотрите, отец Федор?
– Совсем ты одичал, пока по Сибири месяц бродяжничал, раз такое вслух ляпаешь. – Покачал головой священнослужитель, а потом пьяно икнул. Олег поморщился. Андрэ и его дядя могли считаться вполне терпимым начальством…Но только пока они были трезвые. А вот под влиянием алкоголя в них не то засыпали вежливость и интеллект, не то просыпались гордыня и наплевательское отношение к своим словам и поступкам. А заложить за воротник они любили оба, однажды чародею даже пришлось участвовать в принудительном прекращении запоя у одного из членов данного семейства. – Выпороть бы тебя, сын мой, да бесполезно.
