Тот брахман сказал Шримaн Махапрабху: «Я хочу поучаствовать в Твоих ночных киртанах, в которых Ты вкушаешь Кришна-лилу, но двери заперты». Когда Шримaн Махапрабху проводил киртан и вкушал Враджа-лилу Кришны, Он делал это глубокой ночью за закрытыми дверями. Но упомянутый брахман считал себя очень достойным, религиозным человеком, поскольку поддерживал свою жизнь одним молоком и ничем больше. Поэтому он сказал: «Ты должен пустить меня на этот киртан. Я не вкушаю ничего, кроме молока; почему Ты меня не пускаешь?» «Питание одним молоком еще не делает человека достойным сознания Кришны», – ответил Шри Чайтанья Махапрабху. «Тогда я Тебя проклинаю. Да разрушится Твоя семейная жизнь!» – вскричал брахман. «Прекрасно!» – сказал Махапрабху и принял проклятие. А потом Он стал санньяси и, чтобы спасти тех, кого ввела в заблуждение Майя-деви, бросился за ними в погоню. Одновременно, оставаясь Самим Кришной, Он принял умонастроение Шримaти Радхарани. По этим двум причинам Он и оставил Свою внешне мирскую жизнь. Он действовал ради всеобщего блага и, завершив эту работу, следующие двенадцать лет провел, наслаждаясь самыми сокровенными чувствами Шримaти Радхарани и стремясь познать Собственную сладость. Вот что Он пришел показать миру. Так, завуалированно, «Шримад-Бхагаватам» говорит о великодушном явлении Шри Чайтаньи Махапрабху.
2. Таинственное воплощение
Приняв санньясу, Шри Чайтанья Махапрабху отправился в Джaганнaтха Пури, чтобы навсегда обосноваться там. В Пури Он обратил величайшего ученого того времени, Сарвaбхауму Бхаттачaрью.
Встретив Шри Чайтанью Махапрабху, знаменитый ученый Сарвaбхаумa Бхаттачaрья спросил у своего зятя Гoпинaтха Aчaрьи об aвaтаре нынешней эпохи Кали. Гoпинaтха, до того живший в Навадвипе, был последователем Шри Чайтаньи Махапрабху. Сарвaбхаумa стал по-своему хвалить Шри Чайтанью Махапрабху как красивого человека и великого ученого.
«Он мне очень понравился, – сказал Бхаттачарья, – но я не думаю, что Он поступил мудро, в таком юном возрасте приняв санньясу, отреченный уклад жизни. Ему еще так долго жить; как Он сможет поддерживать престиж жизни санньяси, жизни в отречении? Я не могу сидеть и ничего не делать. Мне очень нравится этот юноша. Придется ему помочь, стать ему покровителем, чтобы он не потерял свой престиж, – не оставил санньясу, прельстившись мирскими наслаждениями».
Гoпинaтха не смог стерпеть всего этого покровительственного тона. «Этот красивый, обаятельный и ученый молодой человек привлек твое внимание, – сказал он Сарвaбхауме, – и ты, чтобы поддержать чистоту его жизни, хочешь стать Его покровителем? Ты думаешь, тебе нужно Ему помочь? О чем ты говоришь?! Знаешь ли ты, что на самом деле Он – воплощение Бога для нашей эпохи?! Он – аватара Кали-юги, в Навадвипе Он положил начало юга-дхарме – нама-санкиртане, и о Его явлении говорится в Писаниях». «Нет, нет! – ответил Сарвaбхаумa – Ты говоришь не с простым обывателем. Не думай, что ты можешь говорить все, что угодно, а я соглашусь. Я крепкий орешек! Что ты говоришь? Не бывает Кали-юга-аватары!
