глухо пробормотал Златков в трубку, успев, перед тем как нажать кнопку ответа, уронить телефон на пол и снова взять его в руки.
Кот бесшумно отошёл на середину комнаты. В его изумрудных глазах читалось сочувствие к потревоженному чьим-то звонком хозяину.
– Стало быть, советую приехать, – без всяких приветствий прозвучал в трубке хриплый и, похоже, не вполне трезвый голос. – И советую побыстрее.
– Кто говорит?
– Так это, Гена…
– Какой Гена? – ничего не понял Златков.
– Крокодил! – загремела трубка. – Мультик такой смотрел?
– Простите, что? – тупо переспросил Алексей.
– Слушай, кто вообще бухает – я или ты? – В голосе говорившего прозвучала даже как будто лёгкая обида вперемешку с завистью. – Давай уже втыкайся. В общем, так: комнату освобождают – соседи уже себе её хапнули. Все вещи Галины Фёдоровны выкидывают на помойку. Мешки стоят в коридоре. Там же и бумаги, фотографии какие-то были. Если тебе что-то нужно – приезжай.
Сообразив наконец, кто звонит и о чём речь, Алексей одним рывком подскочил на диване:
– Придержи их. Я еду.
До метро он бежал бегом. Успел за десять минут до закрытия станции. Вышел на Фрунзенской и быстрым шагом направился по пустой в этот час набережной к уже известному ему дому на Обводном канале.
Обшарпанную дверь коммуналки открыл Гена. Высунувшись на секунду в коридор, тут же спряталась обратно в своей комнате женщина в халате. Провернулся ключ в её замке.
– Вынесли. Всё подчистую, – развёл руками Гена. – Просил обождать – ничего не слушают. Всё по барабану. Только что последний мешок на помойку уволокли.
– Куда?
– Щас куртку накину, покажу.
Гена зашлёпал по коридору в глубь квартиры. Алексей вышел обождать его на лестничную клетку. Опёрся руками о перила с наполовину выломанными прутьями. По лестнице поднимался здоровенный мужик в спортивном костюме и резиновых шлёпанцах. Златков окинул его равнодушным взглядом и отвернулся в другую сторону.
– Опять ты?! – внезапно подскочил мужик к не ожидавшему никакого подвоха Алексею и схватил того ручищами за грудки, разворачивая к себе и сильно встряхивая. Златкова впечатали в стену так, что у него клацнули зубы. Затрещал пиджак, посыпались на пол оторванные пуговицы.
– Опять за комнатой пришёл?! – ревел мужчина, прижимая Алексея к стене. – Тебе же сказали, не лезь сюда! Убью за жилплощадь. Ты не понял?!
«Мишаня», – вспомнил Златков имя сынка соседки, бесновавшейся прошлый раз по поводу комнаты. Как говорится, яблочко от вишенки недалеко падает…
Когда его попытались встряхнуть третий раз, Алексей рявкнул прямо в перекошенную злобой физиономию перед ним:
– Убрал руки!
Мишаня на секунду опешил и ослабил хватку. Рефлексы из времён, когда они пацанами дрались во
