style="font-size:15px;"> Ступив на твёрдую почву, Шустрый падает и со слезами на глазах принимается гладить мокрую траву и целовать землю.
– Спасибо тебе, Всевышний, – говорит Шустрый, – что вывел блудного сына из проклятого места. Честное пионерское, пойду в церковь и три свечки поставлю.
За его спиной кто-то ехидно хихикает. Шустрый оборачивается и видит Егорыча.
– Что, сынок, страшно было?
Шустрый садится.
– А тебе какое дело, старый, страшно мне или нет? Это мои проблемы, и я их решил. У тебя, между прочим, помощи не попросил.
– Ну, как знаешь, сынок, – произносит старик, – Извини, ежели я ни туда встрял. Бывай.
Егорыч закидывает на спину рюкзачок, берёт в руки слегу и входит в воду. Через мгновение он исчезает в камышах.
– Тоже мне, капитан Немо, – бросает ему вслед Шустрый, затем встает, снимает с ног мокроступы и зашвыривает их подальше в воду, – Прощайте!
Поднимает слегу и разламывает её о колено пополам.
– Чтоб я больше когда-нибудь залез в болото! Пусть у меня руки и ноги лучше отвалятся.
Две половинки слеги отправляются вслед за мокроступами. Шустрый плюет в воду и идёт в подальше от берега.
Через несколько метров он снова выходит к воде. Он проходит вправо по берегу и выходит на место, где разговаривал со стариком.
– Ой, ё!
Он бежит в другую сторону и снова попадает на тоже место.
– Ой, ё!
Он садится на землю и начинает плакать.
34
Вера Федоровна сидит за столом, Савельев на стуле у двери, а Никифоров разгуливает по кабинету, заложив руки за спину.
– Неужели ваша дочь не понимает, что она грубо нарушает законодательство нашей страны.
– Не понимает, – вставляет Вера Федоровна.
– Она не только не помогает следствию, она ему вредит. Можно подумать, что она замешана в этом убийстве.
– Она боится, товарищ прокурор, – объясняет мать.
– Кого боится?
– Вас боится, – объясняет мать
– Меня? Чего меня боятся? Я такой страшный.
Вера Федоровна подыскивает слова, чтобы не обидеть Никифорова, но не находит.
– Ну, что я могу сделать? Если бы я её увидела, то обязательно уговорила отдать эти документы.
– Как же! Она бы вас сразу послушала! Верится с трудом.
– Я бы постаралась, – предлагает Вера Федоровна.
– Где теперь её искать? Вы случайно не знаете?
Она растеряно смотрит на Никифорова и отрицательно вертит головой:
– Не знаю. Родственников у нас нет, где бы она могла спрятаться. Вы её, наверное, очень напугали…
Никифоров удивленно вскидывает брови:
– Я её не пугал. Ты посмотри, какая она пугливая! Это вы её такой воспитали.
– Простите. Я – виновата…
– Её же пристрелят и на этом всё кончится.
